Не гасни!
Да... Жизнь порой такая злая:
Трагедию черкнёт и басню.
Опять взболтает смесь из правил...
Не гасни, солнца луч, не гасни!
Да... Жизнь порой такая злая:
Трагедию черкнёт и басню.
Опять взболтает смесь из правил...
Не гасни, солнца луч, не гасни!
Ветер снегом бьет в стекло, леденеет
на душе её печаль, будет камнем.
Вот колдунья, говорят, ворожея!
Приручила, как зверёныша, парня.
Она всё время куда-то несётся,
как солнечный бог на огненной колеснице.
Ей кажется, что жизнь тотчас оборвётся,
стоит ей только на миг остановиться.
Не знаю, как сложится жизнь и что будет,
но верю: бывают созвучные люди,
с которыми рядом идти интересней,
и общие планы становятся песней.
Сколько ж в тебе ещё солнца, души, ребячества.
И как хорошо, что не нужно тобой страдать.
В дружбе больше гарантии навсегдачества,
я совсем не готова тебя терять.
Логики у судьбы совершенно нет:
так запутает след, что не видно глазу.
Перемещаясь по жизни, в мелькании лет
встретишь какого-нибудь, например, дикобраза...
Она говорит: «Я просто люблю его.
Он мой. Мы вдвоём, и нам хорошо быть вместе».
Как будто флажками красными метит: «Не тронь!»
И всем представляется просто: его невестой.
Любовь без взаимности, наверно, кончается,
становится дружбой, а может, рассеется.
И тут уж бессмысленно об этом печалиться:
всё в жизни конечно и всё перемелется.
Крылатые чувства не всем по размеру:
Кому-то свободно, кому-то ужасно жмут.
Ты, Господи, сам ведь, наверно, не ведал,
куда все дороги меня в конце заведут.
Вдруг наступает день – и уже всё не так, как прежде:
русло жизни меняется и вспять не поворотить.
Знаешь, так не хватает чёртовой этой надежды.
Она была неразумной. Но было светлее жить.
Люди не меняются, друг мой, нет.
Но становятся глубже или, наоборот, мельчают.
Если было, кому в душе поддерживать свет,
то со временем этот свет других согревает.
А он говорит мне: «Скажи, лучше то или это?
Как мне поступить? Посоветуй же мне, напиши!»
Да кто я такая, мой друг, чтобы сыпать советами,
как солью, на свежие раны мальчишьей души?