Alma Kirschner

"Ведьме" солнце палит златые косы, кукуруза шелестом вторит плачу
Платье пахнет хлоркой, а губы — морсом
Джейн идёт со школы чуть-чуть пораньше
И поля от шляпы бросают тени, солнце палит в голову в полдень жаркий, кровоточат содранн...

В окна церкви бликами бьется солнце, по мозайкам скачут златые искры
Я, коленопреклонный, прошу вернуться моего господаря живым с границы
В предрассветных сумерках, в час полночный, во мне нет ни жажды, ни темных мыслей
У престола с...

Сказки старые, пыльные, точно в осколках звёзд, брат принёс их с юга за сотню вёрст, брат пугает шёпотом и смеётся — в его сказках тонет и гаснет солнце
"Наш отец", вещает мой старший брат, "В те года, когда замок был только взят, был жесток ...

Утро мажет серым, туманно-нежно прикасаясь дымкой к твоим ногам
Где-то на востоке плывет волнами золотого зарева океан
Каждый вдох соленым и сонным солнцем оседает влажно на языке
Стань застывшей мухой в янтарной капле, огонёк, треп...

Мое имя народы помнят и проклинают,
Моя слава стелется пустошью до морей.
Псы мои лет как двести сбились в собачью стаю,
Их сдержать - не найдёшь столь крепких цепей.

Пляшут боги при свечах,
С синим пламенем в очах.
В платье белом на костях
Пляшет Мать земли.

Мальчик с глазами цвета морской воды
Ходит по хвойному лесу тропами мертвых зверей.
Ходит там, где окрестности леса как сны;
Мертвые тянутся к небу руками ветвей.

Дым заводов, шум далекий.
Ветер гонит облака;
Ковш ломает лес широкий,
Словно ветки тростника.

Будь причиной моих безумств,
Будь безумством для всех причин,
Будь истоком для вольнодумств,
Будь истоком для чертовщин.

Здравствуйте, Тётя Ведьма. Рад, что вы живы (нет). Пеплом за мной влачится ваш соколиный след. Вот вам венок терновый: букеты - удел святых. Что же вы плачете, тетушка? Правда вас бьет под дых? Руки мои по локоть расписаны вашей хной. Волосы - тус...

Все грехи и круги Крылатый знает наперечет,
Страшным сказкам бдительно ведёт учёт,
Крыльями тёмными солнечный прячет свет,
Ходит там, откуда смертным дороги нет.

Ты спросил меня, сжавший руки до белезны,
Позабывший про покой и сны.
Не замечающий метельных ветров зимы.
Я искала тебя в тенях, зеркалах, снах,

По бумаге лениво скользила кисть, только толку - бездарный ведь будет лист. Разве мне покорить шелк твоих волос, разве же достоин тебя мой холст? Как мне уловить сталь в твоих глазах, оживить улыбку в сухих штрихах?
Я беру молескин, термокруж...

Что чародею холод? Просто метельный жар. Руки мои - не руки, а самый острый кинжал. Чародею удел - идти без дороги десятки десятков лиг до стертых ног, до чужих дверей, утратив исходный лик. Удел - чтобы пальцами пламя зажечь и за это взойти к кос...

Тише, мальчик, там, на крыше, ходит страшный зверь.
В этом сумрачном затишье он скребется в дверь.
Тише, милый, тише мыши ты сиди, прошу,
Зверь слепой, но зверь услышит. И придёт на шум.