Смерть
В теплый дом сквозь весеннюю круговерть
Тащусь разряженный, налегке
В будни по улицам бродит Смерть
Усталой женщиной в сером пуховике
В теплый дом сквозь весеннюю круговерть
Тащусь разряженный, налегке
В будни по улицам бродит Смерть
Усталой женщиной в сером пуховике
Что скажу – то и истина,
Где смолчу, так и надобно
Проза жизни – неписана,
Оды миру – запрятаны
"...У кастрюль съезжают крыши..."
Марина Клеймиц
Блестят в вечернем свете крышки
Домов, безликих, как коробки, –
нехремно боль сево неподимания
до средни не сумела дортянуть
гавдать не можну и не состояне
передставлять
Двое безумцев смотрели в небо,
Двое безумцев менялись взглядами.
Думали ветром, которого не было.
Мысли свои запивали ядами.
Я бездна абсурда, дитя неформата,
Я неприлично большая зарплата.
Я Мантра-Наяда-Богиня-Харизма
Я гуру нирваны, адепт оптимизма.
Ты пропал в лабиринте абсурда,
Игнорируя стертые пятки.
Звуки жалят тебя поминутно.
Сам с собой ты играешь в прятки?
я пассажир алиэкспресса
и каждый кто попал сюда
разложится на мед и плесень
китайский дедушка еда
"Люби себя, люби себя", -
Кричат плакаты на тебя.
Журналов наглые листы:
""Купи, купи"", - читаешь ты.
А храмы, как грибы, растут:
Звон ушедшей листвы
не пророчит победы.
На устах красоты
блекнут даже монеты.
Не о жизни ли, ни о мирском мы пишем?
С Вами, Господа и Дамы.
Вкладываем знания и душу,
Переплетая опыт, вереницей чудных слов.
Меж нами невидные тени
Скитаются в липком дыму
Мы снимся своим сновиденьям
Молчанью молчим своему