А проблемы были. И проблемы эти назревали для всех троих. Оттилия, поняв, что я богат, прилипла ко мне по-серьезному. Пока Анюта пахала на фабрике, девочка частенько приходила к нам, и брала новую машину покататься по магазинам. Мать этого ей не запрещала, и даже не догадывалась, что та появлялась в том числе помелькать своими несомненными прелестями у меня перед глазами.
Однажды у Оттилии, вроде как случайно, что то там не включалось, и она прибежала из гаража наверх попросить о помощи. Я спустился в гараж, ну и предо мной предстала следующая незабываемая "картина Модильяни": на заднем сиденье полулежа расположилась Оттилия в абсолютно бесстыжем виде. Она расстегнула на белой блузке все до одной розовенькие пуговки, а и без того короткую красную клетчатую юбку подобрала в гармошку так, как будто она совсем без юбки, лишь только в прозрачных розовых стрингах. Красавица смаковала вяленый чернослив из пластиковой коробочки:
– Григ, ой, извините, Роман, хотите чернослив? Не стесняйтесь, мама ещё не скоро вернётся с фабрики.
Деваться было некуда. Чернослив, так чернослив…
По закону жанра Анюта должна была застать меня
с Оттилией в постели. Так и произошло. Не знаю уж как, но она почуяла наши шалости, и нагрянула средь бела дня. Что мы в этот момент вытворяли – нетрудно догадаться, но никто никого не принуждал, все было по взаимному желанию!
– Отти, почему ты не на занятиях? – это был первый вопрос от Анюты.
Её самообладанию не было равных. Представьте, её дочка, на её собственных глазах в отношениях с её партнёром, а она в этот момент думает о пробелах в знаниях той. Как вам такое?
Оттилия, очень испуганная ситуацией, сгребает в комок разноцветную одежду, обувь, и исчезает мимо Анюты. Ну а я, даже не тронулся с места:
– Аня, извини, так вот получилось.
– Григ, ты ни в чем не виноват. Я ведь понимаю, что уже не та, какой была бы для тебя двадцать лет назад. Это обидно, но время нас опережает. Давай завтра переделаем на тебя машину, и ты уедешь из города, а лучше вообще из Германии? И давай, ты пообещаешь, что больше не будешь встречаться с Оттилией. Согласись, ей нужен другой человек.
– Аня, машина останется у вас, мне некуда её брать. Пусть это будет моим штрафом за нарушение твоего покоя. А лучше, пусть будет подарком. Через тридцать минут я уеду, извини ещё раз...
И вот пойми, кто в чем здесь был виноват? Анюта, которая воспитала так свою проказницу дочку? Оттилия, которая хотела своего маленького счастья? А может быть я? Как всегда, аморальный тип, вторгшийся на этот раз в чистые душу и тело ребёнка (которому, кстати давно пора рожать, раз уж так ей было невтерпеж) и развратил её, растлил? Вот прям не знаю, что мне с собой таким поделать? Хуже дьявола.
© Сергей Шиповник
