Галина Борщенко

Рай там, где с тобою пребудет Бог.
Жизнь там, где хлеб насущный тебе дан днесь.
За морем, кажется, всё сказочно хорошо,
Но, поверь, не станет «лучше» тебе нигде,

Время пришло – и котёнок открыл глаза,
Время пришло – и птенчик расправил крылья.
Со временем горы поднимутся в небеса,
Со временем ветер горы развеет пылью.

Это странная память о предыдущих родинах –
Сны, ощущения, эпизоды…
Мы узнаём, встречая спустя эпохи,
Образы, музыку и узоры.

Первым после Бога стало, конечно, Солнце.
Мир в момент Взрыва был безгранично мудр.
Не ведут в тупик пути по морям и звездам.
И то, что Луна многолика, конечно, чудо.

Посмотришь вверх, и сердце удар пропустит:
Там на карнизе… «Опомнись! Стой!»
Шаг до края, но взгляд устремлен вперед…
И спокойно ее каменное лицо.

Чтобы в персональный ад превратился мир,
Хватит мысли. Так ловит свой хвост змея
И, не умея вовремя отпустить,
Задыхается, пожирая саму себя.

Приходи в Шамаханское царство, любезный путник,
Вверь свой покой защите священных кобр;
Здесь всегда есть кофе и тысяча дивных сказок,
Здесь тёмные мороки твой сон не посмеют тронуть.

Я думала, то отзвуки ненастья,
Но это небо падало руинами,
И по его обломкам, как по мрамору,
Скользили тени монстров исполинами.

Чтобы время остановилось, возьмите джаз,
Аритмичный и вязкий, тёмный, как антрацит,
И веру в то, что где-то есть океан,
И неверие, что Солнце когда-нибудь догорит,

Первый поход. Неймётся скорее в дело.
Тащиться в хвосте армии — много ль чести?
Он молодой, он дерзкий и очень смелый,
Его дух изводится скукой и жаждой действий.

Пророки знают царей своих с колыбели,
Где бы та колыбель затеряна ни была.
Верный вассал, в вашем замке рождён мятежник.
Смирись, пастух, сын не примет твои стада.

Говорят, тот остров был частью морского дна,
Его под водой держала невидимая рука.
Стайки пёстрых рыб прятались от сетей
В остовах о скалу разбившихся кораблей.