Настя Гёртнер

Рассыпается в медную крошку
И ластится кошкой к ногам
Снег пушной
Подойди к окошку

Эти губы, которыми ты мне читала свои дневники
В душном баре после нашей двадцатой встречи,
Мне сказали, мол, двадцать первой не жди,
И я понял, что звук не может быть вечен

Чему научилась за время в «изгнании»
Открывать домофонную дверь без ключа,
Проводить каждый день в полулёгкости, полусознании
И дышать ровно-ровно, точно в лёгких свеча

Мои скелеты в шкафу не страшные лица -
Испуганные рыбёшки
Но вспомнишь, услышишь, почувствуешь, сколько всё это длится,
И они рядом все - каждая ждёт кормёжки

Просто оставь меня здесь в покое,
Маленький яркий мяч
Там, где когда-то нас было двое,
Спрятан беззвучный плач

В ответ профессору кислых щей…
Тебе не больно, когда ничей
Ты знаешь - связка одна ключей,
Ты видишь ворох своих вещей

Через пупок неровными линиями, складками мягкой кожи
Венами вздутыми, темно-синими
Мы все же с тобой похожи
Нервными, сильными этими жилами,

«Никогда не возвращайся
В прежние места»
Уходя, навек прощайся
И считай до ста

Радость твоя священна,
Гордость твоя - чиста
Звуками через стены,
Мягко, как дождь с листа,

Mio amico, куда мне теперь дорога
Ti amo molto, но какой теперь в этом смысл
Dios mio, прошу, подожди немного,
И молю – не бери того фрукта, что слишком кисл