Кто-то зажигает в небе звëзды-спички...
Кто-то зажигает в небе звëзды-спички,
души рассыпает, облака вспоров.
Только не прощайся, не имей привычки.
Нужно возвращаться под домашний кров.
Кто-то зажигает в небе звëзды-спички,
души рассыпает, облака вспоров.
Только не прощайся, не имей привычки.
Нужно возвращаться под домашний кров.
Страхи в цепях проводов телефона.
Время застыло. А жизнь, как смола.
Ей бы сейчас дотянуться до дома,
вот бы тогда всё на свете смогла.
Молчи, молчи. Себя не слышу,
А только моря шум.
И ветер, что ласкает крышу,
И дождь по окнам – бум.
Не проскользнуло же мимо.
Под кожей
пульсирует слогом.
Как порой уязвима
Краснеет гирлянда встревожено.
[Чуть меньше меня]. Что хорошего
сумею сегодня спасти
в летящем с небес конфетти?
Хруст снега под окнами, смех детворы
и мамино: «Скоро обедать!».
Я это хранила в себе до поры
N-цатого снежного бреда.
Будто не слышал меня и не слушаешь.
С чем мне носить эти все кружева?
Что преподносят в ответ в таком случае?
[Кружится, кружится так голова!]
Взять за руку – невинный жест,
которым в непогожий вечер
ты ловко привлекал невест
при каждой «непохожей» встрече.
Надоело быть чище снега,
по прогнозу сегодня буря.
И зачем увязался следом?
В гололедицу лица хмурят.
Город торопится, нас подгоняя.
Скоро рассвет из-за шторок встречать.
Эти проспекты, как сеть негодяя.
Мы в ней забытая кладь.
Даже этот рассвет затуманило.
Или здесь ворожба?
И вражда
между нами всерьёз начинается.
Хрупкость в толстовках прячется.
Вам подавай же силу!
Нежной носить бы платьице,
а не ссутулить спину.