Ариолла Милодан

Где ты, душа моя? Ветром мой край разъят.
Ветрено, ветрено – горы в ветру стоят.
В соснах заветренных новый порыв могуч.
Ветрено, ветрено у побелелых круч.

Я знаю эту тишину,
Оберегаемую ветром,
Луну, прохладную, одну
На небе необычно светлом.

Мой лес ещё недолго будет зелен.
Последние лучи уйдут, играя,
И осень серая из северного края
Нагонит тучи на пустынный берег.

Ах, какие восклицательные многоточия –
Эти мелкие бутончики на тонких веточках!
Здесь, в лесу моём, для каждого свои межстрочия:
Мне – оттенки, мотылькам – душистый мёд в розеточках.

В дымке Бурун-Кая
Прячется... Или спит.
Рыжая лилия
факельная –

Весна. Оттенки зелёного.
Осень. Оттенки карего.
Чистота обновлённого.
Перерождение старого.

Когда всё станет единым,
И мир задышит спокойней –
На нашу жизнь поглядим мы
Мудрей, светлей и достойней.

Сентябрьская мята готова к цветенью.
Гляди: вопреки увяданью и тленью,
Зиме, холодам, что грядут, непослушна
Стоит, ароматна, свежа, простодушна…

Этих пепельных дней тишь –
Не от мира сего блажь.
В этих красках намёк лишь
Мне видать за семь вёрст аж.

Во дворе беззаботно играют дети.
Припылённые волосы треплет ветер.
Золотистым шатром наклонившись, ива
Гладит детские головы шаловливо.

Мне сегодня было ничуть не больше – тринадцать лет.
Я смотрела, как осень, наряды сбросив, сбегала в зиму,
Как кружились листья и оседали на парапет,
А на листья – снег, неприятно мокрый и еле зримый.

Ветреной осени рыжей фрактальностью
Выстелен путь от меня и до прошлого.
Веток обугленных строгой детальностью
Вычерчен вечер… Сырой и взъерошенный.

Для любого Эпсилон больше нуля
Так желанна мантия короля,
Но тревожно всякому королю,
Если Эпсилон стремится, но не к нулю.

Казалось, мне довольно и малости перемен.
Казалось, время вовек не выйдет из этих стен.
Но выцветают чернила в формулах, блекнет их голубой меандр.
Я повторяю: «Ом, во-вре-мя!» - на манер индуистских мантр…