от Теодора NN
III
Дорогой Винсент, ты как будто совсем не вырос, даже почерк твой тот же — странная вязь каракуль
Показалось мне, или вновь ты разводишь сырость
Милый мой Винсент, в тридцать лет — и, как мальчик, плакать
III
Дорогой Винсент, ты как будто совсем не вырос, даже почерк твой тот же — странная вязь каракуль
Показалось мне, или вновь ты разводишь сырость
Милый мой Винсент, в тридцать лет — и, как мальчик, плакать
Почему я не рядом – здесь ничьей нет вины,
Я помню наш дом... наши общие сны,
Наши смелые планы... смешные мечты...
Прогулки по парку... вино и цветы...
Жизнь Эстер превратилась в ад одного письма.
Я все жду, а чего? Почему я схожу с ума?
Он не будет моим, у него, черт возьми, жена.
А я в комнате этой буду сидеть одна.
вы говорите я непробиваема
кто же просил меня бить
;
пейте свой виски, Перье или валиум
Ты сказал мне, чтобы я
продолжала дальше все,
что делаю сейчас.
И я призналась, что это
Я поняла, дорогая, мы просто вышли из моды,
Как дурацкие штаны-клеш, как Битлз или Нирвана,
Мы скатились на дно, на дно мирового комода,
Режиссеру моей судьбы кто-то не дал на рекламу,
На вопрос: Как дела? Молчу,
Опуская и взгляд, и плечи...
Потому что похвастать нечем,
А расплакаться не хочу...
Секундной стрелки стук бесстрастен и минорен,
Навстречу будущему делается шаг.
Обычно в детстве время хочется ускорить,
А в зрелость двигаться степенно, не спеша.
Надо мною все сияет,
Небо солнцем наполняя,
Луч проходит сквозь меня
Радостью все насыщая и
Ты идёшь не спеша, растворяясь словами в прохожих,
И в потоке людском оставайся невидимой впредь.
В этом мире придуманном ты ни на что не похожа,
И душой молода, только сердце смогло повзрослеть.
Кто сказал, что теперь мы друг другу не пишем ни строчки,
Ни единого в век технологий ручного письма?
Пусть безумные мысли у нас не всегда добегают до точки,
Пусть их спутанный ком нам распутать непросто весьма,
вы пишите, я вас читаю
перелистываю как книгу
на досуге
впрочем, кто точно знает