ХХХ
Стояла ночь - луной освещена;
Была равнина - в снег погребена;
Бежали волки - чуяли беду;
Шли люди - и крестились на ходу:
Стояла ночь - луной освещена;
Была равнина - в снег погребена;
Бежали волки - чуяли беду;
Шли люди - и крестились на ходу:
Вдалеке от деревни, у самой лесной черты,
Ясноокая девица в уютной избе живет.
Она сушит на окнах травы, ягоды и цветы,
А по осени варит сладкий лавандовый мед.
— Чем ближе мы подходим к этим лесам, тем вы становитесь молчаливее, господин Верфакас, — юноша пристально наблюдал за своим освободителем.
— Не суди меня строго, Урас. На душе не спокойно. Уж больно знакомые эти места, — ответил человек в ло...
Кровь опять струей бежит.
Снова умер. Снова жив!
Продираюсь сквозь туман,
Ложь, обиды и обман.
Где тёмные воды, в крови, что в избытке
Клокочет вулканом, бьёт адреналин
И вновь подвергаясь безжалостной пытке
Мы в зверской природе встаём из руин.
Покинь меня скорей!
Не медли до заката!
Не стану я добрей,
Таким как был когда-то.
вернуться в себя,
побыв не собой.
примерять волчью шкуру,
закрывшись в кладовке.
Дымом, стелется дымом
Рваным по степи пряной
Черной ночи покровы,
Запах страха и крови
Невозможно уснуть. Меня мучают голоса. В плотном гуле тонуть — все равно, что плутать в потьмах, лабиринтами мрак меня водит по тупикам. Невозможно отвлечься, ни отдыха дать глазам.
Этот мрак давно норовит меня растерзать, он не знает боли, у...
Лия, милая,
милая, помолчим.
языком молоть – не ломать мечи,
не махать люто молотом,
Муза
Оборотень
Чудо
Потекло тепло по венам,
Разожгло огонь в груди.
То напиток драгоценный
В сердце монстра разбудил.