Лирика
Вчерашние дети все чаще звучат в миноре
В этом мы похожи, но в одном растворе
Они вдыхают соль, а я предпочитаю море
По старомодному -не спайсом, а с таблеткой найса топлю убогое, краткое горе
Вчерашние дети все чаще звучат в миноре
В этом мы похожи, но в одном растворе
Они вдыхают соль, а я предпочитаю море
По старомодному -не спайсом, а с таблеткой найса топлю убогое, краткое горе
О таком не услышишь в утренних новостях. Я хочу, — ты сказал, — погадать на твоих костях. Ты раскрыл мои ребра и руку просунул меж. Издавали они, ломаясь, негромкий скрежет. Говорили, что ты предсказываешь лишь зло, но тогда мне, пожалуй, сказочно...
Новый год? Да не смешите, мы видали поновей.
Каждый петербургский житель в сердце носит суховей
Или что ещё похлеще: ураган или тайфун.
Море чёрное расплещет старенький магнитофон,
Если вдруг я умру, над трупом моим рыдать не будут
Скажут пару речей, мол, хороший был малый, жаль что ушёл так рано,
Попьют, поедят, погрустят и забудут
А я буду лежать там, не видя, не слыша, не чувствуя
Мне приснился белый шум,
Мне приснилась тайна
Я родился и лежу,
матерюсь случайно
умирать, и за что - за минуту бесконечно нелепой власти,
за кучу денег в жадно раскрытой пасти,
оно не стоит и ломанного гроша,
не стоит, не стоит же, но я ускоряю шаг,
Что ты там говоришь про устройство мира:.
Каждый пятый – предатель, второй – дурак.
Только мы и счастливые.
Тьма квартиры,.
Как жаль, что в библии не сказано,
как резать руку, отяжелённую ножом.
Себя жалеть, моя обязанность.
В усохшем коржике ржаном
Антоновку с ветвей снимал сосед,
Стремянкой небо подперев умело.
И осень на его ладонях зрела,
И он был этой зрелостью согрет.
только ленивый теперь не напишет про Нотр-Дам,
как обгорали балки, вздымалось пламя.
как было больно парижским смотреть глазам
на красного монстра, съедавшего древний камень.
Говорят, есть другие миры. Возможно.
Может быть так, что их очень много.
И в одном из них есть коты и кошки.
Те, что нашли внеземную дорогу.
И ночь — не ночь, и день — не день
Мне отравляет душу тень —
Ползет за мной по темно-серым улицам
И явь — не явь, и сон — не сон