Доставив бревна на место, шильдбюргеры с таким жаром принялись за возведение ратуши, что всякий, видя их, подумал бы:
Да, не шутовское дело они затеяли!' Прошло три дня, и все три капитальных стены (шутовства ради они строили свою ратушу о трех углах) были готовы.
Затем горожане забрались наверх и укрепили стропила.
Оставалось только кровлю положить.
Довольные достигнутым, они всем скопом отправились в тот гостеприимный дом, где хозяин стрижет своих гостей без ножниц, и закончили трудовой день превеликим пьянством, опять же за общинный счет.
На другой день, как только ударил колокол (без этого никому не дозволялось приступать к делу), сошлись они у ратуши и стали класть кровлю.
Встали они цепочкой: один на самом верху, другие на лестнице, третьи на земле-и так до кучи черепицы.
И каждая черепица, переходя из рук в руки, попадала наконец к шильдбюргеру, который настилал крышу.
Но тут вскоре снова ударил колокол и призвал всех к новому походу-в кабак!
Услыхали шильдбюргеры благовест, побросали черепицу и пустились наперегонки (не побежишь - не победишь!) прямо на обед.
А бежали они как гуси-гуменники-эти всего больше боятся, что им воды в поилке не достанется.
Но получилось так, что тот, кто последним стал в цепочку, первым прибежал в кабак и занял лучшее место, самое дальнее от входа, и на работу бежать он ведь опять будет в прибытке.
Отдав должное угощению, шильдбюргеры снова отправились к ратуше, чтобы честь честью освятить ее, а затем от имени всех шутов и глупцов испробовать, каково-то в ней будет вершить великие шутовские дела.
Вот вошли они чин чином, а там-кромешная тьма!
Немало шильдбюргеры тут страху натерпелись, однако принялись опять думать да гадать, по какой такой причине в ратуше темно Уж не допустили ли они какого недосмотра или ошибки, когда ее строили Не испугали ли светлое солнышко И где-то оно теперь спряталось А может, мешает ему что проникнуть в шутовские палаты
Подумали они, покумекали и вышли на волю-поглядеть с улицы на дело рук своих: может, там обнаружится какой изъян
Однако все три стены оказались прочно сложенными, нигде не видно было никаких огрехов.
И здесь, на улице, исправно сияло солнышко, на нем шильдбюргеры тоже никаких изъянов не приметили.
Тогда они возвратились в ратушу, но там уже и впрямь никаких недочетов не увидели-за недочетом самого света.
Да что тут долго толковать Не открылась им причина такой темноты, сколько они свои глупые головы ни ломали, и осталась она для них темной загадкой.
Великий страх объял шильдбюргеров, и для пользы дела они снова бросили клич;
Все на сходку!'
