Ника Ратомская

«Ты собираешь мусор!», - мне говорят,
Видя, как я бросаюсь прохожим в ноги,
Чтоб подхватить цветок... Растрепанный, втоптанный кем-то в грязь.
Из меня никудышный маг, но возможно я – неплохой садовник.

Эти редкие встречи как тонкое пламя свечи:
Вот оно, все дрожит, словно где-то поблизости – Бог.
Он лепил нас с душой и старался нас не разлучить,
Но потом передумал, и стало по Слову Его.

Посмотри на меня, Отец, как ты смотришь вдаль,
Когда хочешь увидеть чудо. Я здесь. И – да,
Да, хрупка, да, не вечна, неловкая в темноте…
Тело Масленицы, а в соломе – живое сердце.

Иногда, засыпая, я вижу волшебную бухту.
В ней живут только дети. Единственный взрослый там – я.
Эти дети привязаны не к матерям, а – своим кораблям.
Я иду и стараюсь, как бабочек не вспугнуть их.

Говорят, что мужчины не плачут и всем должны,
Что их сердце - огромный мотор, а их тело - машина
Вот такой ширины и, конечно, такой вышины.
А иначе ты не мужчина.

И вот Разум Ему говорит: «Будь сильней и умней.
Не зови Ее, не желай, не мечтай о Ней.
Красота Ее неспокойна, как змей в раю.
Не успеешь выдохнуть – Душу сожрет твою

В тронном зале так холодно. Хочется сыра и хлеба.
И, пожалуй, вина. Хоть немного. Почувствовать пульс.
Королева не верит мне, милая, милая Герда.
И пугает молчанием меня. Только я не боюсь.

Что пером написано – топором не вырубить, а рукописей не сжечь -
Помня это, Он слов не жалел и писал между строк:
«Не смотри на меня с поволокой, сквозь сон, как на вещь.
Я живой и я – твой. Погоди, не спускай курок,

Посмотри, как прекрасен тот дикий, ревущий огонь,
Что рождает Вселенную в нас, словно маленький демон.
Он когда-то был яркой звездой и упал на ладонь
Одному чародею, любившему делать тотемы.

Он приходит к Всевышнему в гости и говорит:
Дай, Отец, Ее мне. Без Нее во мне все болит.
Я искал ее жизнь. Наконец, я Ее нашел.
Но Она мне не верит и ищет тропу в тумане.

Потому что каждый из нас – мандрагора. (с) Аше Гарридо
Про таких, как мы говорят: «Их сердца - из стали».
А у нас – сирень там… Живая. Огромный сад.
Все, кто рвал в нем ветки – не могут забыть лица.

Моя королева, карета готова. Все золото мира
Лежит под твоими ногами. Да, осень щедра.
Твои корабли простоят на воде до утра.
А после матросы наполнят их печи эфиром.