Мама, ты моя ветряная мельница,
Я твоя донна из некачественного бетона,
С ассиметрией глаз.
С диссонансом и дистонией, неразлучными от природы.
Умереть бы до пенсии: ноги болят в непогоду.
Мама, прости всех моих многочисленных нас
За поцелуй, который таинственно невозможен,
За вишни растоптанные, за украденные яблоки,
За съеденное в одно рыло печенье "зайчик".
А не простишь, я опять поползу в темноте по снегу.
Это такая угроза юного потного тела.
Мама, я твой недоделанный самурайчик,
Твой полуденный сон, от которого плохо, как будто с похмелья,
Бесполезная жертва памяти, глупой юности,
Алая буква на лбу, капля крови на носовом платке.
За синяк на ключице прости меня, мама,
За попытку сбежать налегке.
Общественный резонанс, мама мия, дело серьёзное.
Особенно сельский, когда все общество очень умное.
Я твой болотный слон, твой синий крокодиленыш,
Твоя недосмотренная "Каменская",
Твоя Богиня
опозданий, мокрой ветки и неудобных вопросов.
За веточкой тянется хруст вековой.
За веточкой,
Как за мельницей ветряной,
Небеса в привидениях, как в алмазах.
Ощущение внутренней тупости,
Запуск двигателя внутреннего выгорания
Получились не сразу.
За дешёвое мыло, за тысячу отговорок,
Помноженную на тысячу километров,
За первую смерть первого пересаженного цветка,
За то, что могла быть любовь, а случилась боязнь огня,
За хлебные крошки под стулом,
За содранную родинку,
За то, что мы так похожи,
За мое одиночество, мама,
ты сможешь простить меня?
