(Перед Паймоном шествуют демоны; каждый играет костями на блюде
Венценосный наездник эффектно сидит на угрюмом верблюде)
Нэльсон Гамильтон Дрэйк налагает летящие строки
Альбионской империи речь покрывает цепями пергамент
Адмирал вспоминает о дивном, далёком восторге
О востоке, который незрим, и невидимым - ранит и манит:
«Через грозди столетий войны, расцветающих болью,
Вы прекрасны, принцесса», - взлетает перо над презренным металлом,
«Вы отмечены глобуса сцены великою ролью,
Я люблю Вас, принцесса», - клянётся он словом небрежно-усталым
(Венценосный наездник скитается в панике с ангельской свитой
Его речь неразборчива, словно старинный узор или свиток)
Ли Вэньчен, дочь Тай-Цзуна, выводит китайскою кистью:
«Мой супруг удалился походом в Шанг-Шунг для высоких свершений.
Здесь, в тибетских горах, разгорелись осенние листья.
Жаль, что Вы их увидите позже на несколько сот поколений.
Мы построили храм. Он понравится многим в народе.
Его будут любить, как я стану любить Вас - по эрам и строкам...
Но давайте о лёгком: погоде, природе, вселенской свободе…
Если страсть – путь сражений, то счастье в любви суждено одиноким...''
(венценосный наездник пускается в пляску канкана с двумя королями
он играет краплёными картами, ходит всегда козырями)
Как они далеки! Адмирал всех морей и британских империй
Всеблагая царица из танской династии Чистого Срока в дворце у Ярлунга
Между ними - столетия, лиги времён недосмотренных серий
Обретение ликов и тел, недосчитанных частностей сумма
(Венценосный наездник вгоняет страх стада в венозное русло
Венценосного демона мучает зависть к интригам искусства)
