И сплошь и рядом так бывает.
Они, с годами, забывают,
Забросив паруса, штурвал,
Куда их судно гонит шквал.
И затерялась навсегда
Их путеводная звезда.
На чёрном небе — чернота
— Чернеет чёрная звезда.
Всё днище рвано и изрыто
Клыками хищных рифов быта,
И в трюмах — затхлая вода
— Ссор и укоров череда.
Оснастки всей, блестящий вид
Разъела ржавчина обид.
И кровоточит, и саднит,
Короста горестных обид.
В каютах тесных неуютно,
И дремлет скука беспробудно,
Среди безмолвных книг, часов,
И ваз, где нет давно цветов.
В шкафу пиджак сжимает платье
В застыло мертвенных объятиях,
И, задыхаясь в тех объятьях,
Пылится свадебное платье.
Когда-то бравый капитан
Приходит каждый вечер пьян.
И кроет босса матерком
Когда-то преданный старпом.
Да он давно уже не босс,
Он у неё — простой матрос,
Щетиной жесткою зарос,
Больной, стареющий матрос.
И юнге здесь невмоготу,
Готов сбежать, лишь встретит ту,
С которой он сейчас же, сразу,
Свалив с унылого баркаса
Построит яхту, что горя,
Поднимет парус, якоря!
И чувством пламенным горя,
— Умчатся бороздить моря!...
Да будет пройден путь не зря.
