Дарья Близнюк

Я, как всегда, чёрно-болен, ин-пьян.
Брысь из Бристоль, берегись “кис-кис”?
Капли дождя — это перекись?
Я парень, который упрям и прян,

Прошу, о Великий Ужасный Оз!
Дай сил не впадать в беспросветный омут!
Меж сердцем и разумом симбиоз
Создай, освещая дорогу к дому.

Дерево. Дом. Человек.
Грифелем лист исколот.
Тяжко Гюго целый век
Чувствовать книжный голод.

Вновь растекался закат кисельный,
Путался в воздухе терпкий пар,
В реках застывших бурлило зелье,
Солнца гранат в темноту упал.

Fall and smell of the coffee.
Dabby ground kisses feet.
Fab the weathe, sky is gray,
Dolour of the street and great.

Я тебе покажу доморощенный ад,
Проведу в затуманенное подпостелье,
Где кошмары в пыли про печали молчат,
Где Иосиф остался последней посттенью.

Я рас-таяла, верный, милый!
Дух распяли, свели в могилу,
Чтобы тикал снаряд в груди
И осталась среди руин.

В небесной чашке
Зефирные облака
Воздушным кремом
Текут и наполняют

Красна ниточка спуталась туже,
Умерла без спокойствия староведчица.
Обезьяна же смертушку тушит –
Обезьяна обязана человечиться.

Встал на бунт – и дух мой ввысь!
Прочь от мук и зла на льду,
Но во мне всё те же швы,
Но во мне есть след от дум.

Я всё извокзалил и всё испортил,
Забыл написать о себе сонет.
Я вишенка, сгнившая в свежем торте,
Предатель в античности, в красоте.

Бродил я под йогуртовой луной,
Луною творожной и золотой,
Мечтая заполнить графу в лото,
Пока не увидел запястья Той,