Ревность меня накрыла, каюсь, мой дорогой.
Точно убийца-цунами или из снега лавина,
Как только увидела фото твои с другой.
И тут же вообразила, что между вами было.
С этим проклятым чувством я не была знакома.
Тот ещё аттракцион: в поручень крепче вцепись.
Хочется взять и сорваться, и убежать из дома,
Приехать, и рявкнуть с порога: «А вот и я! Сюрприз!»
Увидеть твою реакцию на гостя такого, незваного.
Узнать, с кем проводишь время, даришь своё тепло.
Ведь для меня на свете нет ничего желаннее,
Чем быть с тобою рядом. Но с этим не повезло.
И лапой мохнатой, когтистою, без остановки терзает,
Одни оставляя лохмотья, сердце на части рвёт.
О муках тех адских, милый, едва ли когда узнаешь.
А эта сплошная рана вовеки не заживёт.
Но я, однако, не жалуюсь. И улыбаюсь прохожим.
Псов своих злых внутренних не выпускаю наружу.
Просто с тобою, родной, мы ведь ужасно похожи:
Я тоже ищу бальзам и пластырь себе на душу.
Только давно поняла, как аксиому, как истину:
Эти заплатки не вечны, отвалятся быстро, увы.
А чтоб исцелиться совсем, есть выход один-единственный:
Взять «я» и «ты». И склеить, их превращая в «мы».
