Вам расскажу, что воочию видел сам. С юга возил я корицу, мускат, сусам, ведал счетами визиря и пил вино. Был господин мой до ужаса одинок и повелел мне добыть для него жену. Золото, медные чаши, парчу и хну вёз как дары через Днепр и бурный Буг.
Ты умел подбирать себе слуг, а уж жён — тем паче. Одна краше другой, а отцы их сильней, богаче. И лишь я была девочкой с вольных и гордых гор, приглянулась тебе, а на клятвы ты был так скор, что женился на мне и увёз в золотой дворец, и княгиней н...
Вам и целого мира — признайтесь же — меньше малого.
Простираются земли те гордые, небывалые, и не знал уголка, где б о вас ничего не слышали. Говорят, это боги вам златом удачу вышили… Я, конечно, не спорю, куда ж мне до тайн тех царственных....
У моей госпожи золотая коса до пят, у моей госпожи сладок голос и тонок стан. Итальянского мрамора кожа её белей, и красны её губы, что алая кровь из ран. У неё есть служанка-дурнушка — почти дитя, и мала она ростом, и кожа её темна, у неё чёрный ...
Рассказала принцессе я сказку — боится верить — будто был в королевстве одном да червонный лебедь, и пришёл раз король — он охотился в этой чаще — и убил чудо-птицу — веселье казалось слаще, но хозяйка тех мест разозлилась на это очень, и не знало...
Потерявший свободу — мёртвый —
Это знаю наверняка.
Просыпаюсь я часто ночью
Снится сильный удар штыка.
Уж давно я красавиц таких у себя не видывал
Говорят, ты наложница новая господарева
Ты зачем к водяному пришла, о душа несчастная
Не мила господарю коса твоя цвета зарева
Проходи же, о князь, ведь в ногах твоих правды нет, знаю, мучает, княже, тебя да горька печаль
По жене твоё сердце страдает, не мил стал свет
Помогу я тебе в твоём деле, мне сил не жаль
Заклинанья мои да крепки, что в горах гранит, ...
Не ходи на болота, мой друг, поселилось зло
В этих страшных деревьях, и смотрит оно из вод,
Не ходи на болота, прошу, наживёшь ты бед,
На болотах проклятых теперь ругару живёт
Каждая сказка кончится в свой черёд, ты умрёшь, королева, страна твоя тоже умрёт, а на месте её построят социализм, анархию, демократию, да чёрт с ними
Для тебя всё одно понятие
И сломают ведь, черти, ломать-то оно не строить
И гроб...
Пишу в ночи, меня съедает голод. Как жаль, теперь уж сном не заменить. Ведь как нарочно мне в желанных грёзах зачем-то белый хлеб стал приходить. И манит он, хрустит, и сыпет крошки, и чую запах булочной знакомой. Он будто наяву передо мною. Зачем...
В мире обугленных облаков
Нынче горели печи.
Люди с крестами сжигали других,
Тех, кто зажёг семь свечек.