Последние

Мне снится скрип дверных петель.
Старинный дом в саду заброшенном.
Сквозняк: разбитых стекол крошево.
Кровать и смятая постель,
Старинный дом в саду заброшенном.
Сквозняк: разбитых стекол крошево.
Кровать и смятая постель,


Здесь будет город-сад. И будет свет
Ломаться в витражах высоких окон,
Стекать дождем по гаснущей листве,
Сплетать из тонких струй прозрачный кокон.
Ломаться в витражах высоких окон,
Стекать дождем по гаснущей листве,
Сплетать из тонких струй прозрачный кокон.


В этом доме жил и работал,
До зеленых чертей бухал,
Ждал зарплату и ждал субботу,
Строил карточный Тадж-Махал,
До зеленых чертей бухал,
Ждал зарплату и ждал субботу,
Строил карточный Тадж-Махал,


Ты думаешь: кидают пробный шар,
Но нет - летит взведенная граната
Из звездного медвежьего ковша.
Кому-то ты случайно помешал,
Но нет - летит взведенная граната
Из звездного медвежьего ковша.
Кому-то ты случайно помешал,


Из нашей сказки выгнали Героя:
За месяц стало тихо на границах.
Антагонист уверенно достроил
Все козни, два завода и больницу.
За месяц стало тихо на границах.
Антагонист уверенно достроил
Все козни, два завода и больницу.


В полночь карета становится тыквой. Или
На козлы залазит старый горбатый карлик.
С каждым ударом часов прибавляя в силе
Он говорит голосом Боба Марли:
На козлы залазит старый горбатый карлик.
С каждым ударом часов прибавляя в силе
Он говорит голосом Боба Марли:


/Удивительной и вечно любимой мадемуазель Эскарине, а также ее подругам, посвящается./
Ничего невозможно исправить. Штрихами замазки
Не отбелить бумагу, чтоб сызнова черным - по белому;
Сколько ни переписывай заново старую сказку,
Ничего невозможно исправить. Штрихами замазки
Не отбелить бумагу, чтоб сызнова черным - по белому;
Сколько ни переписывай заново старую сказку,


Тишина. Только ветер бродит
И ломает сухие ветки...
Редкой тыкве на огороде
Не мечтается стать каретой:
И ломает сухие ветки...
Редкой тыкве на огороде
Не мечтается стать каретой:


Его прозвали дураком.
Он правда был дурак:
Всю жизнь делал он не то,
Не вовремя, не так.
Он даже пил не по-людски,
Он правда был дурак:
Всю жизнь делал он не то,
Не вовремя, не так.
Он даже пил не по-людски,


I
…он возвращается, спрашивает – ну как ты тут?
«Да по-всякому», - отмахивается она, - «Садись ужинать».
Он моряк, а, может, обычный плут.
…он возвращается, спрашивает – ну как ты тут?
«Да по-всякому», - отмахивается она, - «Садись ужинать».
Он моряк, а, может, обычный плут.


Есть у старьевщика в лавке волшебная чашка.
Сколотый край; на фарфоре резвятся олени…
Стерт ободок золотой, а печать заводская –
Синие вены под кожей пергаментно-тонкой.
Сколотый край; на фарфоре резвятся олени…
Стерт ободок золотой, а печать заводская –
Синие вены под кожей пергаментно-тонкой.


Столетник на окне, грошовый чай –
Метафора казенного уюта…
Пишу тебе… Но ты не отвечай.
Твой день земной расписан по минутам,
Метафора казенного уюта…
Пишу тебе… Но ты не отвечай.
Твой день земной расписан по минутам,


Закрой глаза – и темнота придет.
Густая, вязкая, как старые чернила.
В ее объятьях сладок сон и горек счет
шагов от колыбели до могилы…
Густая, вязкая, как старые чернила.
В ее объятьях сладок сон и горек счет
шагов от колыбели до могилы…
