Последние

Что-то, Муза, тебя я забыла,
И дорога к тебе заросла
Видно жизнь бытовая схватила
И пустыми делами меня увлекла
И дорога к тебе заросла
Видно жизнь бытовая схватила
И пустыми делами меня увлекла


На днях меня ужалила Змея.
То ни гремучая, ни кобра, ни гадюка –
Такая тварь не ведома науке.
Она, внезапная, напала на меня.
То ни гремучая, ни кобра, ни гадюка –
Такая тварь не ведома науке.
Она, внезапная, напала на меня.


Сладкий аромат чарующей фиалки
Елеем льется с глаз, пронзая плоть;
Рождаясь в сердце шелком гладким,
Горит душа, стремясь гордыню побороть.
Елеем льется с глаз, пронзая плоть;
Рождаясь в сердце шелком гладким,
Горит душа, стремясь гордыню побороть.

В постели из небесных лилий,
Под тонким пологом из роз
Спит моя нежная фиалка
В стране забытых всеми грез.
Под тонким пологом из роз
Спит моя нежная фиалка
В стране забытых всеми грез.


Глупа и наивна, всё ждущая чуда;
Молчать не умею – язык без костей.
Похоже, что места мне в мире не будет,
Я нишу займу средь незваных гостей.
Молчать не умею – язык без костей.
Похоже, что места мне в мире не будет,
Я нишу займу средь незваных гостей.


Когда наш мир главу уронит
В пески незыблемых времен,
Тогда земля, пустынно дика,
Не вспомнит подвигов, имен.
В пески незыблемых времен,
Тогда земля, пустынно дика,
Не вспомнит подвигов, имен.


Жизнь стала унылой и серой,
И каждый день – повторный эпизод:
Я знаю, что сегодня будет,
И знаю, что со мной произойдет.
И каждый день – повторный эпизод:
Я знаю, что сегодня будет,
И знаю, что со мной произойдет.


Я так хочу блаженного покоя,
Я так устала в этой суете,
Вся прогнулась под ударом
И плачет в душной пустоте.
Я так устала в этой суете,
Вся прогнулась под ударом
И плачет в душной пустоте.


Настал момент понять себя.
Настало время откровенья.
Я громко музыку включу
И погружусь в моря забвенья.
Настало время откровенья.
Я громко музыку включу
И погружусь в моря забвенья.


Героев, увенчанных славой,
Сильнейших и храбрых солдат,
Не страшат черной смерти угрозы,
Ни война и ни боль не страшат.
Сильнейших и храбрых солдат,
Не страшат черной смерти угрозы,
Ни война и ни боль не страшат.


Любовь – беспомощный Ребенок,
Которого взрастить, как мать, должны
Два близких друг для друга человека —
Две части некогда одной души.
Которого взрастить, как мать, должны
Два близких друг для друга человека —
Две части некогда одной души.


Я могла бы взлететь выше неба,
Но груз тяжких забот меня тянет упасть.
Я могла бы всегда улыбаться,
Но мир людей оскалил злобную пасть.
Но груз тяжких забот меня тянет упасть.
Я могла бы всегда улыбаться,
Но мир людей оскалил злобную пасть.
