Мало света
Истреблением людей
Занимается злодей:
Батька чёрненьких идей
Крови жаждет нашей,
Истреблением людей
Занимается злодей:
Батька чёрненьких идей
Крови жаждет нашей,
От забав леденящих дождей
Нам объятьем ничьим не укрыться,
Стерлись лица
В рот когда-то глядевших людей.
почему, говорят, у тебя внутри одна чернота?
почему ты боишься в чреве своём плода?
почему ты не можешь любить просто, по-человечьи?
почему ты всех выжигаешь дотла и калечишь?
Молись, если можешь, раз бог помогает твой,
Но помни истину, ту, что дороже злата:
Сгоревшие лампочки светят безумной тьмой.
Для каждой лампочки точка есть невозврата.
Когда вдруг сгущаются тучи,
А голос звенит как струна,
То подло, таясь и крадучись
На свет надвигается тьма..
Приснилось, что чудовищна тайга.
А в сущности – одно и то же снилось:
Мне лгали говорившие на милость –
Я от такого мира убегал.
Шёл через лес таксидермист,
Печальный, как свеча.
И белый свет, и жёлтый лист
Скользили по плечам.
Море выходит из чаши своих берегов... Так красиво.
Неотвратимо в объятьях смертельной своей чистоты.
Ты говорил: "У спокойствия цвет тёмно-синий".
Ты ошибался, - и синяя буря, играючи, сносит мосты.
Я – тьма и лес, сгустившиеся тучи.
Я – копоть, пропасть, я – нора паучья,
И мрак, и ночь, и воʹроновы крылья,
Змея, земля, разрытая могила.
Я жил в глубинах жутких, безобразных.
Я сотни лет провел там, в темноте.
И весь покрытый, словно сажей
Прибыл к тебе на вороном коне.
Темна души ночь. Ничего не светит,
Нет искры вдохновения внутри.
Нет интересных целей на примете.
Один туман, куда ни посмотри.
Так вот ты какая -
Тишь неземная,
Пустошь великая, тьма.
Меня ты к себе приучала,