Дмитрий Шунин

Шёл через лес таксидермист,
Печальный, как свеча.
И белый свет, и жёлтый лист
Скользили по плечам.

В то лето был отличный лов: плотва и стерлядь.
Корзины полные грибов: маслят и белых.
Слезливо пахло черемшой и эскалопом.
А я был мальчик небольшой и вишню лопал.

Зима, как жена министрова,
Хозяйничает вокруг.
Морозами бьёт неистово
В красный солнечный круг.

Солнце падает в вечер юный
На перину из облаков.
Ветер нежно ласкает струны
Спящих улиц и чердаков.

Умываясь слезами июльского ливня
И вдыхая озон до хмельного бессилья,
Словно ангел иду на прогулку, наивно
Нацепив нафталином пропахшие крылья.

Серпантин, мишура, хлопушки,
Фейерверки. Под Новый Год
Ель уткнулась звездой-макушкой
В тёмно-синий небесный свод.

В купе - уют, а за окошком - слякоть,
По рельсам перестук колёс на стыках.
За годы лжи мы разучились плакать,
Скрывая страсть в фальшиво-диких криках.

Это садомазохизм,
Это мой демократизм.
Ты на грудь мне насыпаешь
Ароматную ваниль.

Пришла зима. Дымит труба
До яицкой степи.
Лепи из снега русских баб,
Лепи их да лепи.

Мы ехали в трамвае,
Целуясь и смеясь,
Телами ощущая
Таинственную связь.

Над буераками, над буерыбами
Редеют белые облака.
Земля цветущая чернеет глыбами
Под светом солнечного желтка.

Нет, мне сейчас Париж не нужен.
Нужна обычная весна,
Где всё черно: и снег, и лужи,
Кусты, дорога и луна.