Тускнела комната, пока смеркалось. Там, под
Зелёным кружевом цветка свечная лампа
Мерцала. Вся черней, чем тьма, и бок щербатый.
Над свечкой — цитрусовых масел ароматы:
Рождался в магии воды душистый плен их...
...Он головою на худых её коленях
Лежал, усталый. На столе, средь книг завала,
Почти не тронуты, алели два бокала.
Соседний дом глядел в окно остекленело.
И пианино одиноко где-то пело.
Она, внимая звуковой тоске гармоний,
Несмело гладила его лицо, ладони,
Вела рукой по волосам — страшась, нетвёрдо,
Как будто в первый раз касаясь клавикорда.
И нежность жгла больнее мук, и, чтоб не плакать,
Она читала вслух ему из Пастернака.
...Язык случайных жестов глаз — глубинный, древний:
Строка стиха оборвалась.
Тянулось время...
Всю воду выпарив, свеча повыжгла масло.
Она горела долгий час.
Она погасла.
* «Свеча горела на столе, свеча горела...»
Октябрь '16 — сентябрь '17
Фото Григория Кинёва
