Он в поле вострубил сакральном
Необусловленной тиши.
Он – Всадник в царстве безначальном
Моей намеренной души.
Объят пространством несказанным,
Явясь во трепетном миру,
Он обретёт себя – желанным
И вновь предстанет по ветру –
Пред Небом и Землёй, на длани
Моих печалей и тревог,
Восхода и заката Яви,
В пыли заброшенных дорог.
Померкнет Солнце в час Воскресный
И воцарится вязкий страх.
Мой Всадник – Он не благовестный –
С мечом во пламенных устах;
Промчится волнами эфира
И окропит Небытиём;
Покров проявленного Мира
Во тьме заоблачным огнём.
Мой Всадник, обагренный кровью,
Обрушив Время, разомкнёт;
Небесный Свод над бренной долью
И Небо наземь упадёт...
Но прежде, прежде будет Слово,
И словом этим будет – «Смерть»
В глуби пронзительного взора,
Что содрогнёт земную твердь,
Во гневе Всадника на белом,
Всецельно преданном коне.
Не мир он принесёт, но делом –
Предначертание извне.
И вострубит Он днём насущным,
И кровью взятые Своей;
Грехи вернёт в песках заблудшим...
Мой Всадник – Царь для всех Царей!
Исполнен срока плод подлунный
Во складках Вечности живой
И разрешится тонкострунный,
Простор исконный – мглой густой...
