1 часть.
Я гостил на острове Сокотра.
Горсть земли в Индийском океане.
Рыжих скал прожаренные рёбра.
Брызги Солнца в розовом тумане.
Пальмы. Зной. Песок. Жара не в меру.
Толща вод под цвет аквамарина.
Салех — старый друг по универу -
в Йемен пригласил. На лов марлина.
Люкс в шатре. Фонтан. С вином бочонок.
Пол стеклянный. Снизу — куча рыбок.
Служит нам мальчишка-арабчонок.
Рот в улыбке. Строен, лёгок, гибок.
Ночью — дева, смуглая, как сказка.
Груди, словно сливы с фиолетом.
Я назвал её царицей Савской.
Низко поклонилась. Без ответа.
Утром — свежесть, небо, крики чаек.
Солнце, синь, вода, солёный ветер.
Салех громко звал меня к причалу.
Я — уже в раю. На этом свете.
2 часть.
Дау — это мачтовое судно.
Здесь на них рыбачат все арабы.
Править им, при опыте, не трудно.
Но у всех различные масштабы.
Без гвоздей, без прочего металла.
Лодки тут мастырят по старинке.
С плоским дном. Балласта очень мало.
Парус с хлопка. Толстая простынка.
В путь пора. Готовы люди, снасти.
И намаз чуть свет. Таков обычай.
Все горят в огне рыбацкой страсти:
в море, в Море, в МОРЕ! За добычей!
Салех — босс. Даёт матросам жару.
Но без зла. Командует по моде.
Я один на камбузе. У бара.
Пью коктейль. Со счастием на морде.
С мостика команда: "стоп машина".
Спиннинги в катушках зазвенели.
Быстрого и мощного марлина
выловить не многие сумели.
Вспомнился рассказ Хэмингуэя.
Море. Старче. Рыба. Красотища!
И, от звонкой радости хмелея,
я взял в руки древко удилища.
3 часть.
Вдруг стрельба. Удар о корпус лодки.
Крики, вопли, ругань раздражённо.
И на борт, танцующей походкой,
негры поднялись. Вооружённо.
Ружья. Пистолеты. Автоматы.
Все на дау быстро пали духом.
"Это — сомалийские пираты" -
Салех тихо мне шепнул на ухо.
Позже нас на катер посадили.
Вдаль рванули. Негры закричали.
Тех, кто ныл, разбойники побили.
Лица, окровавлено, молчали.
Я, среди других, сидел угрюмо.
Но держался, зря не кипишуя.
Битой по мозгам стучала дума,
что в проблему влипли мы. В большую.
Вот и берег. Камни в пирамиде.
Люди, словно звери: с визгом-писком.
Я впервые с ужасом увидел
душу чёрной Африки. Так близко.
Из навоза с глиною жилища.
Всё — за гранью. Символ нищей жути.
Псы у нас не жрут такую пищу.
Мухи, грязь, вода из тухлой мути.
4 часть.
Был выкуп. Я уехал прочь.
Без радости. Без дифирамбов.
По сердцу стлалась злая ночь
от Солнца, негров, от арабов.
И, до сих пор, в кошмарных снах,
я слышу шум и вижу танцы.
В них пляшут, дрыгаясь в ногах,
нет, не пираты - африканцы.
По скорбной, выжженной земле
боль-горе бродит с автоматом.
Изгои, чья судьба - во мгле.
Тут иль умри, иль стань пиратом.
Бог, представляющий Судью,
как Он такое допускает,
что часть из нас живёт в Раю,
а часть УЖЕ в аду страдает?
На звёзды пялюсь вечерком.
Но всё же жизнь не проклинаю.
Смущаю сердце коньяком
и всё Сокотру вспоминаю...
