Архангел Гавриил сегодня был откомандирован Господом в Рай. С проверкой. Посмотреть: нет ли злоупотреблений, в порядке ли документы. Все ли райские яблочки на месте. Прилетел Архангел, идет себе по Эдему – плоды считает. Навстречу Ева. И главное, что не стесняется: как в чем родилась из ребра Адамова, так и шурует. Проверяющий остолбенел: красотища-то, какая первозданная! Черты плавные, запах от Евы – не хуже, чем от райского яблочка.
– Здравствуй, Евочка, – поклонился ей Гавриил.
– Утро доброе, – улыбнулась открытая Ева.
Архангел, будто бы невзначай, стал осматриваться по сторонам : нет ли вокруг девушки охраны или мужа. Да не было никого, только увидел он на ветке Змея Искусителя. Тот отдыхал – на солнышке живот грел, ну и Гавриила почти, что не замечал.
– Евушка, а не хочешь ли яблочка райского, неучтенного? Смотри, какое красненькое, да спеленькое. На, бери.
У Евы от бесплатного изобилия райских фруктов была повышенная кислотность, но больно уж на вид показалось ей яблочко аппетитным. Она взяла, откусила от красного бочка и протянула обратно Архангелу:
– Сам попробуй. Голодный, поди, с этой проверкой. Измаялся. Считаешь все да считаешь. Пошли лучше на полянку. Побездельничаем на травке, птичек райских голоса послушаем. Ручейка сверист.
У Проверяющего, от слюны, уличающей его в тайных порочных мыслях, уже были мокрыми губы, а поэтому он их вытер фиговым с цифирями листком, и последовал за Евой. Вышли на райскую поляну. А на ней маков ярких – ковром устелено. Запах опьяняющий. Благодать.
Присели. Ева обняла Архангела, прижалась к нему и говорит:
– Тепленький ты такой. Сними ты эти крылья, мешают ведь наслаждаться.
Тот отстегнул сначала одно, затем другое крыло. Снял рубаху. А тело розовенькое, молоденькое, ни одного волоска. Ева прижалась по-крепче, поцеловала Гавриила в щечку…
А Змей в это время не спал. Он сполз с ветки, и решил не доводить дело до первородного греха, а сообщить об этой подозрительной связи Адаму. Тот в эту минуту гнал яблоки через мясорубку на пюре.
– Слышь, Адам, там Ева с этим Проверяющим шашни крутит. Как бы беды не случилось. Господь увидит – всем по шапке надает. Прелюбодейство. Статья пятая Закона Божьего.
Адам задумался:
– И, правда, грех. Дело нехорошее, – и закончив последним яблочком свою стряпню, обтер руки об голые бедра, пошел за Змеем.
Когда они приближались, то Ева уже лежала верхом на Архангеле, хохотала, как полоумная, целовала его в губы и говорила: « Милый мой, хороший мой».
– Ева, дорогая, что за своеволие? Стыд-то какой! На глазах у Господа прелюбодействовать! – и Адам закачал укорительно головой.
Ева застеснялась, отпрянула от Архангела, смирила улыбку:
– Да мы ничего такого тут и не делали. На солнышке греемся, яблочко спелое едим. А что запрещено? Актов никаких мы не совершали.
В разговор вмешался Змей:
– Так оставалось немного. И тогда бы грех непростительный. Авель или Каин тут как тут появились бы. Что Господь бы сказал на это распутство? Наказание в виде лишения райской свободы. Ссылка. Каторга.
Адаму такая перспектива не нравились. Если Еву с Архангелом сошлют из Рая, то скучно ему будет: не с кем песенки по вечерам мелодичные напевать, пюре с соками в банки закручивать, фисташки щелкать с арахисом. Мрак:
– Ты, Ева, лучше покайся, да и дело с концом. Господь простит.
Ева была упрямой:
– Да не буду я каяться. С какой стати? Во-первых, я ничего такого не совершила. А если бы и случилось, так чего тут дурного-то? Если хорошо. Убить, украсть, предать – это еще, куда ни шло. Злой умысел. А насладиться и новому человечику жизнь даровать – какой же это грех? Грех – этого не сделать. Пюре сквозь мясорубку в банки загонять – яблоки свежие портить. Вот это грех. Да хоть в Ад меня гоните, хоть на каторгу, а политика ваша змеиная скоро Рай в террариум ядовитый превратит. Люди так и будут шипеть друг на друга в замкнутом пространстве. Не нужен мне ваш Рай Обетованный, а нужен вот он – Архангел мой ненаглядный с крыльями и без них. Яблочко мое красненькое.
Сергей Шиповник, Россия, Волгоград, зима 2003
