Послушай, Снусмумрик, что я тебе расскажу
О том, что случилось со мной той весенней ночью.
Я знаю, что этому дикому миражу
Поверишь лишь ты. Он разнес мои мысли в клочья.
Я видел тебя так давно! Девятнадцать лет
Прошло с той поры, как закрыл за тобой калитку.
Твой плащ мне включил в этой жизни зеленый свет,
А шляпа с пером вызывала всегда улыбку.
Тропа приключений тебя далеко влекла
От мягких кроватей, столов и удобных кресел.
А Снифф говорил: «Там опасно таким, как я»,
И кончик хвоста дрожал, как осенний ветер.
Он им дорожил, ну, почти как… Малышкой Мю.
Ведь хвост – это важно, как, скажем, на праздник елка.
Лишится его – как без компаса кораблю
Идти по волнам, повинуясь штормам и року.
А помнишь, я, глупый, считал, что весь мир растет,
Что вещи становятся меньше, а чувства глубже?
Но рос только я. И истраченный каждый год
Все делал меня взрослей, но, увы, не лучше.
Лишь ты только знаешь, как может дорога звать,
Как может заманчиво мир шелестеть листвою.
Тебе я всегда мог доверить и рассказать
То, что не дано никогда понимать другому.
Так слушай, Снусмумрик, поведаю я тебе
О том, что увидел однажды весенней ночью
На той Одинокой, заброшенной той горе,
Что в памяти угнездилась довольно прочно.
Там холодно так, что в артериях стынет кровь
И сердце становится будто хрусталик, льдинка.
Там слишком давно не гостит за столом любовь.
Там глухо, темно, очень каменно и безлико.
И там, у костра я опять повстречался с той,
Что призвана быть отрицательным персонажем.
Она пролетела снежинкой над головой
И села на землю немыслимо тихим стражем.
Она так устала – я видел в ее чертах –
Молчать о своих разбитых, как чашка, чувствах,
Что мне захотелось ее удержать в руках,
Пока не нырнула обратно она в безумство.
Пока не накрыла ее с головой тоска,
Пока не застыл дикий крик, как безмолвный камень.
И вспыхнули вдруг от желанья ее глаза,
И синий, оттаявши, переродился в карий.
Пылинки вздымались в небо, и я глядел,
Как мерзнет земля под ногами несчастной Морры.
Она так ждала, чтобы кто-то ее согрел…
Мы были скупыми, не сняв с нее должной пробы.
Она танцевала и прыгала сквозь костер
Волшебной кометой, сиянием солнца мая.
Она засмеялась и юбок ее подол
Мгновенно схватило и не отпускало пламя.
Я вдруг позабыл о друзьях и о фрёкен Снорк,
Я чувствовал – отогреть ее очень надо.
И вспомнил: для приключений ты мал, зверек.
Так, кажется, буркнул Снифф. Но не Муми-мама.
Мучительно жаль, что когда-то хемуль скупой,
Презрительный хомс или мюмл ее обидел.
Я будто прозрел, хоть до этого был слепой,
И с новою краскою силу ее увидел.
Снусмумрик, вот сказка, которой как будто нет.
Под маскою часто укрыто одно рыданье.
У Морры внутри загорается тоже свет
В ответ на обычное, теплое пониманье.
Я этот урок извлекал из обломков скал,
Где эхо и ветер похожи на разговоры.
А взрослость пришла, когда утром я увидал,
Как всходят цветы под ногами счастливой Морры.
