Сказал Миртиас (один школяр сирийский
в Александрии, в царствование
Константа августа и августа Константина,
отчасти язычник, христианин отчасти):
«Столь укрепленный и размышленьями и наукой,
не устрашусь я малодушно своих страстей.
Я предам тело свое усладам,
наслаждениям самым вожделенным,
самым отчаянным эротическим желаньям,
самым сладострастным порывам крови безо всякой
боязни, ибо я знаю, — стоит захотеть мне,
а захотеть-то я захочу, — что, укрепленный
столь серьезно и размышленьями и наукой,
в урочный час вновь обрету в себе я
былой воздержанности аскетичный дух».
