В круге последнем

Это кони, срывая жилы, на последний выходят круг, что губами мягкими пили горечь снега из тёплых рук, что вчера ещё были живы - а сегодня везёт не всем. И летят, не жалея силы, мотыльками в бессрочный плен, но до ленточки ярко-красной ни упасть им нельзя, ни лечь; там, на финише, пропуск в счастье, а до финиша - пропуск в печь. Как в конвейер, покрытый щебнем миллионов пустых дорог. И бегут океанским гребнем, под собою не чуя ног, чтобы в мышцы вонзились иглы, чтобы врезалась лента в плоть, потому что такие игры по-другому не побороть. Хоть мечталось им по-другому: чтоб по пояс была трава, без седла и узды по полю в снег... Но дышат едва-едва. Поднажмите, родные, мало! Мало времени - не сейчас. До победного стоп-сигнала пара сотен движений глаз, пара сотен заветных метров, и поля, и трава, и свет. Мчатся кони быстрее ветра - то ли миг, то ли сотни лет. Всё им кажется круг последний и мерещится стоп-сигнал... Чёрно-белая киноплёнка, незаполненный тёмный зал, где от вечера до утра в бутафорской сизой пыли бесконечно тоскует Гала, не дождавшаяся Дали. Тише, милые - вы всего лишь режиссёрский горячий бред, только там, за экраном - воля, и поля, и трава, и свет. Только там тонкострунной стаей караваны ведёт Дали - там дождались и добежали, там рискнули и вдруг смогли. Вороные и серый в пепел... Кто останется у черты? Нас качает в ладонях небо горьким привкусом талого снега, всех - достигших своей мечты.