Полярная звезда и проседь окон.
Какая же плясунья унесет
Два рысьих солнца мертвого Востока
Среди густых серебряных тенёт?
Ну как же здесь любить, забыв о гневе?
Протяжен ямб, прохладой веет смерть.
Ведь, полюбив, унылый Псалмопевец
Кимвал не трогал и кричал, как зверь.
О, расступись!— ведь расступилось море
Я перейду, я больше не могу.
Зачем тебе пророческая горечь
Моих сухих и одичалых губ?
Не буду ни просить, ни прекословить,
И всё ж боюсь, что задохнешься ты,—
Ведь то, что ты зовешь моей любовью,—
Лишь взрыв ветхозаветной духоты.
