Бродяжье
Никогда, никогда не заглядывай в по́дпол и в Бездну.
И не слушайся Ницше. И вышагни из колеса:
все сансары однажды исчезнут. Возьмут - и исчезнут!
Каждый Будда однажды откроет живые глаза.
Никогда, никогда не бывай ослабевшим и старым.
Не бывай ни "таким", ни "каким-то уже не таким".
Забывай, забывай как звучали над нимбом фанфары, -
покидай скучный дом, уезжай за... собой; - в Хуа-Хи́н,
в Хошими́н, в Пхонсава́н, в Чандига́рх, в лабиринт Марракеша, -
в океаны впадая, случаясь без спросу везде.
Кто-то скажет: "Помешан". Вернее бы было - размешан
чайной ложкой меж дел, городов, полюсов и недель.
Растворись, потеряйся средь рынков и точек на карте:
всем крылатым от века дана перелётная власть!
Если "Я" - это буква, которая что-то, да значит:
никогда, никогда не позволь ей упасть и пропасть.
Так, идя вдоль созвездий, ты бросишь мопед у дороги,
и, забившись в кафе, от жары и песка обалдев,
В каждом встречном увидишь лицо позабытого бога,
В каждом боге рассмотришь улыбки обычных людей...
Нина Сергеева
Другие работы автора
Отойди от окна. Там давно ничегошеньки нет...
Отойди от окна. Там давно ничегошеньки нет. Города выгибают холодный бетонный хребет, Города выставляют счёт, выключают свет. Бред.
Я иду, созерцая себя. Город нервно линяет...
Я иду, созерцая себя. Город нервно линяет первым снегом по скверам, иззе́лено-чёрно-белесый. Если судить по гомону птичьей стаи - у птиц понимания, в общем-то, ни бельмеса,
А захочешь остаться - дурак...
А захочешь остаться - дурак... Не царевичам с нами быть. Беспощадное "просто так" Сонно сглаживает углы,
Lytdybr
Сереньким утречком в старой квартирочке паришься, кривишь рот: Там ходят по улицам, клёвые, стильные, лыбятся без забот... Там ходят, весёлые, цокают кэблами, ярких цветов зонты... Знаешь ли, милый мой, в каждом Городе каждый из Них...