Сегодня в автобусе
По маршруту номер двадцать два
Бабка на меня подняла голос.
Она выкрикивала слова
Страшные, сморщенные от времени.
Что и где это видано
И про потерянное поколение.
Её челюсти двигались
Как жвала жуткого насекомого,
А в глазах было столько злобы,
Что снова, и снова, и снова, и снова
Заводила она свою пластинку-зазнобу.
Пластинка эта, было понятно,
Бабкой давно конкретно пожёвана,
Переварена, прожита, помята,
Но не сломана и вот меня кусала оводом.
Какое уж тут потерянное поколение,
Лица всех в этом - не автобусе - городе
Стали потеряны в пространстве и времени.
Она заражала мне проседью бороду.
Я оглядел остальных пассажиров:
Они поднимали руки, держась за поручни.
А мне казалось, что голосуют за выход
Меня из автобуса, сволочи.
И вдруг я понял: на одного сумасшедшего
Меньше городу требуется, видите ли.
В последний раз осмотрел их глаза, рты, проплешины
И на полном ходу покинул кресло водителя.
