Написано задолго до фильма Тима Бартона.
С благодарностью за тему – Яну Ингварсу, художнику, поэту и кошатнику.
Белый – Рыжему
Мой черный город, черный ящик...
От плеч к локтям
Скользит холодный и блестящий
Удав-октябрь.
Я не факир, не укротитель,
Лишь форма ци...
Билет бесплатный не хотите ль
В осенний цирк?
Вот леденцовая лошадка.
А хочешь, друг,
Живого кролика – из шапки?
Огонь из рук?
Ледком по лужам слово "Вечность"
Скорей пиши!
Не потревожит мой бубенчик
Пугливых Ши.
«Осенний сон», забытый вальсик
Для белых сов...
Ни очернить, ни приукрасить
Осенний сон.
Не всколыхнет походка лисья
Хрустальный лес...
Алисе снится Закулисье –
Страна чудес.
Манеж посыпан свежим снегом
И дивно пуст.
Клади билет на встречу с небом
Под каждый куст.
Пусть опустеют все конторы,
Как рабский трюм.
Апрель из ящика Пандоры –
Отменный трюк!
* * *
Вялый стебель крапивы кусается злей –
Как злословье.
Под колоду сползается выводок змей
Hа зимовье.
Тишина. Тишина... Лишь галдит воронье
Hа заборе.
Все не может добраться посланье твое
До Заморья;
Лишь последней ромашкой надежда жива
Да рябиной,
Что к весне доберутся простые слова
До любимой.
Стаю диких гусей пронесла синева –
Мимо, мимо!
Возвращается к солнцу сухая ботва
Струйкой дыма.
Осень – время возврата для тех, кто ушел –
«На минуту»;
Осень – время возврата для тех, кто душой
Был кому-то.
Не вернется уже только тот, кто забыт
Или предал.
Но крутые зигзаги житейских орбит
Кто бы ведал...
* * *
Ветер унес кому-то мою улыбку.
Что за кот чеширский, да без улыбки!
Может, и не об этом грустит волынка;
Вы спросите сами у той волынки.
Ветер унес кому-то сухой листочек.
Что это за дерево, да без тени!
Может, и не об этом двенадцать строчек;
Вы решайте сами, какая тема.
Ветер унес кому-то надежды лета.
Ну а без надежды – какое лето?
Может, песня вереска не об этом...
Может, песня вереска и не об этом.
* * *
Не приносите осень в дом
С рябиной, горькой и багряной,
С букетом трепетной и пряной
Листвы осин, таежных вдов.
Пусть ветром выстудит поляны –
Не приносите осень в дом!
Но лист влетел в мое окно
Без приглашения и стука.
Дождю протягиваю руку.
Леса красивы, как в кино...
Смертельный, как стрела из лука,
Листок влетел в мое окно.
Как старость осень, как беда.
Простите бледность небосводу.
Простите сумрачную воду
И птиц, летящих в никуда –
Движенью времени в угоду
Приходит осень, как беда.
Не приносите осень в дом.
* * *
Одна седая прядь – еще не седина.
Былые грезы никуда не делись.
Еще не далека волшебная страна,
Где управляет королева Элис.
И карточный дворец, и карточный валет
Хранят свою игрушечную прелесть.
Лишь дни да вечера, здесь нет веков и лет –
В стране, где правит королева Элис.
Копеечка-судьба упала на ребро.
Но, как и прежде, расцветает вереск,
На старых зеркалах – все то же серебро
В стране, где правит королева Элис.
Но мы уже не те – прозреньям несть числа.
Едва шагнули в дверь и огляделись –
Печаль, как наша тень, незванною вошла
В страну, где правит королева Элис.
Озерная вода покроется стеклом;
Умолкнут песни, что всегда здесь пелись,
Как будто навсегда прощается с теплом
Страна, где правит королева Элис.
А кто-то будет ждать и будет верить сну,
Лишь этим жить – подумать, что за ересь!
Как вымпел на копье, нести свою весну
Стране, где правит королева Элис.
* * *
Есть клочок земли на Земле огромной,
Где высокие сосны возносят кроны
К небосводу, покрашенному очень скромно –
Голубому с изжелта-белой кромкой.
Там свое же дыханье кажется громом.
Человека встретив, невольно вздрогнешь.
Я иду в осеннее бездорожье,
Чтобы не чувствовать себя бездомным.
Сирые рябины грустят безмолвно,
Ни о чем прохожих уже не молят:
Не сковал за лето грозОвой молот.
Им венца из платины белых молний.
Ветер попытается – не поможет,
Золото берез осквернив задаром.
Я иду в осеннее бездорожье,
Чтобы почувствовать себя бездарным.
У стволов – оттенок старинной меди,
Четок, как гравюра, цветочный зонтик.
И кажутся мелкими любые бредни
Hа фоне распахнутого горизонта.
Чешир
Был он рыж, как лист осины,
Как подфарник у машины.
Драный, жилистый и сильный,
Страшный сон братвы мышиной.
Пятый год брюхатил кошек.
На балконах жрал горошек.
Не хватало только рожек,
Чтобы вышел чистый чёрт.
Даже в детстве не плутал он
В джунглях камня и металла:
В погребах восьми кварталов
Дыры знал наперечёт.
Он удар встречал – ударом,
Но для всех мурлыкал даром,
Он ловил в усы-радары
Ледяную песню звезд.
Но последние известья
Перепутали созвездья –
И в прокуренном подъезде
Он под лестницей замёрз.
С девяти карнизов ада
Он сухим листочком падал,
Словно так и было надо:
Лапы вниз и хвост трубой.
Обшипев чужих кумиров,
Победителем турнира
Он ступил на крышу мира –
Прямо в полдень голубой.
Если хочется забыться,
В норку кроличью забиться,
Перепутаны границы,
Сломан ключ в руке твоей,
Перец в воздухе витает –
Кот-хранитель прилетает,
И его улыбка тает
В кружевной тени ветвей…
Золотой полдень
Алисе снится, что ей не спится,
Что прорицает ее звезда –
Вот-вот появится Белый рыцарь,
Она покинет уют гнезда.
Что сердце бьется, что будут биться,
Что не придется ей наяву
Вязать носки на эмэйских спицах,
Варить овсянку ручному Льву.
Бескрылый полдень в пруду ныряет,
Но белый лебедь в его яйце.
Алиса дремлет и повторяет
Во сне: «Отныне – я вижу цель!»
Кинжал на пояс, цветок в петлицу.
Звучит неплохо: «Алиса Гуд...»
Ведь розы – красят, ведь тают лица,
Грифоны сдохли, а карты лгут!
Река времен обогнет поместье,
Шторма тревог не влетят в окно.
И можно грезить о кровной мести,
У Парок вырвать веретено.
Она готова блюсти законы,
Когда корона сожмет виски.
Она готова принять оковы,
Не по девчоночьи – по-людски.
Алисе снится, как чайка стонет.
Неужто вправду ей класть с утра
В даосский чайник Садовой Сони –
По ложке «dilmah» на полведра?!
Алисе снится, что снам – не сбыться,
Для юной леди – другая жизнь...
Так разбуди же ее, сестрица!
Прочти страницу – и спать ложись!
КВИНТЭССЕНЦИЯ
Песенка сильфиды
Пыль смету с твоих книжных полок,
Всколыхну сигаретный дым;
А лазурный небесный полог
Защитит от любой беды.
Я незваной ворвусь, как ветер
И тебя научу дышать;
А захочешь ли ты ответить –
Урагану за нас решать!
Если ради другой кого-то
Тихо дудочка запоет –
Я растаю высокой нотой
С благодарностью за полет.
Hу а станешь моим героем –
Hезатейливый наш роман
От завистливых глаз укроет
Синеватый ночной туман.
Болеро саламандры
Твоя любовь – огонь во льду,
А я – как льдинка в пламени.
На свечку дунь – и я уйду,
Останусь только в памяти.
Твоя любовь – огонь в огне,
Судьба на угли брошена;
А я горю, как свет в окне,
Нежданный и непрошеный.
Твоя любовь – не для меня,
Но только так и правильно:
Ты – кровь и плоть, я – дух огня,
Я дочь теней и пламени.
Твоя любовь оставит след
Лучом на лике вечности.
Мою же каждый, кто не слеп,
Заметит этим вечером.
Романс ундины
Поперек реки, над водой рябой
Тропка лунная пробежит...
Умоли меня быть твоей рабой,
Королевой стать прикажи!
Hаучила ночь не смотреть назад,
Hаучил рассвет не бояться снов.
Hе могу тебя дорогим назвать,
Чтобы не устать от дешевых слов.
По дорожке лунной пройдем с тобой –
И опять твой путь в стороне лежит...
Умоли меня быть твоей рабой,
Королевой стать прикажи!
Молчание кобольдов
В подгорной тьме слышней музЫка сфер.
Чем петь одно и то же раз за разом –
Прочти руками скрытое от глаза,
Сердечный ритм с теченьем лавы сверь.
Для тайн и зла смертелен яркий свет.
Зажги фонарь. Не жалко даже тайны –
Но пусть вода останется кристальной,
А воздух будет синеват и свеж.
Ты смертен – прах земной и соль земли.
Но камнем с камнем выстроятся прочно,
Когда соленый пот впитает почва,
А дух звездой засветится вдали.
Пятый элемент
Звездные братья, чем мы оплатим
Наших красавиц планы и платья?
Плачем ли, плахой ли, ржавыми латами?
Плавятся в пламени злато и платина.
Воды смывают краску и дамбы,
Время на ветре летит над лугами.
Чем мы заплатим, сэры и дамы,
Раз уж внезапно стали богами?
* * *
Чем же так пугают нити повилики?
Ну, задушат овощ...
Чудится в них Разум, злобный и великий,
Впору звать на помощь.
Что бормочет ветер, ночью непогожей
С тополями ссорясь?
И зачем у кошек голоса похожи
На больную совесть?
Что за тайны Город в водостоках прячет,
Тут, под мостовою?
Отчего так жуток хоровод собачий?
Даже ведь не воют...
Что-то неживое тянется наружу...
Может, потому-то
Тянет любоваться радугой на лужах –
Пленочкой мазута?
