Бог милосерден, но бывает скуп,
И, кажется мне что порою жаден.
Молитва тяжело слетала с губ
Во Храме пред серебрянным распятием.
Я видела, как плакала свеча,
И тихо гасла на руках просящей.
Быть может, вера все еще жива,
Но страшное осталось в настоящем.
В больничных днях давно без суеты.
Иллюзий нет. Понятно всё. Не будем.
Но, Господи, скажи за что же ты
Ломаешь эти крохотные судьбы?!
Да, смерть естественна. У всех один исход.
Но не в двенадцать лет, не в три, не в пять или восемь.
Ведь даже старость, подводя итог,
Не принимает немощность, или проседь.
Я не смирюсь! Пуская я диссидент.
В немилости твоей, как будто в ссылке.
Но, Господи, ты можешь дать обет
По детям не устраивать поминки.
Ты милосерден, но настолько скуп,
Что я не тороплюсь в твои объятия.
Молитва тяжело слетает с губ
Во Храме пред серебрянным распятием.
