А когда на руинах мира
от стыда не раскроешь рта,
ибо всё, на что будут силы -
огрызаться и причитать,
ты решишь, что тебе пристала
добровольная немота.
Вот и все твои пьедесталы.
Вот и вся твоя правота.
Отправляйся, когда доплачешь,
не в компост и не на погост -
через ветхий канатный мост:
на ту сторону неудачи,
за границы своей вины,
в царство дебрей и тишины.
Походи без тропы и тени,
ничего себе не творя -
ни кумира, ни имени, ни огня.
Где в вечернем лесу ничейном
безымянный течёт ручей,
полежи, как замшелый камень
у горы на кривом плече -
подожди, пока сам не станешь
неподвижный, пустой, ничей.
Так нащупаешь его снова
между правом и ремеслом -
голос врезан в тебя, как слово
в бессловесный древесный ствол.
Ты так искренне его тщился
обезличить и залечить,
но под слоем коры дубовой,
обезволенный и бескровный,
он по-прежнему различим -
и болит, если не звучит.
