Закончится жизнь, осмеянный собственной тенью
Герой без поэмы, непризнанный родиной гений
Вдруг станет безумцем в Италии, пленным в Айдахо,
Спасенный же славой (но итог для поэта не плаха,
А новая повесть, да пусть - безрассудная речь,
Размер суждено стихотворным звучаньем рассечь),
Вновь будет вплетаться в "сегодня" вчерашнего слава.
Покинут, тебя, thee, великий, High priest of Iacchus**,
Пропев нараспев, исчезнут без звука и страха,
Последних рыцарей дух. Не тебе ль трубадуры
Веками твердили, что древности строки не трупы,
Покрытые старою смесью, чтоб с эпохою вместе
Скорее в могилу ложиться, как в жизни без цели?
"Они - легион, разносящие празднество трубы!",
Так ты воскресил в поэтических красочных формах
Античную Грецию, Францию, и щегольски'е кансоны,
Чтоб снова сказания те переплесть, чтобы шоу
Продолжилось. Нам приоткрыты бесцветные шторы,
За ними - холодная площадь и камень за камнем...
Твердит по-иному изъятая в пламени память:
Пусть шоу твоё отольётся историей новой породы.
* Этот стих посвящение Э. Паунду, великому мастеру кансонов и автору Cantos
** One after one do they leave thee,
High Priest of Iacchus - первые строчки стихотворения Э. Паунда "Salve o Pontifex!"
