Она позвонила вчера, говорила с акцентом,
Наполненным винами южными, медленным летом
Страны, уплывающей в море зеленым горбом
Верблюда, - мы ленту ему повязали на ухо.
Ладони смешила взъерошенность рыжего пуха.
Там солнце прильнуло к вершинам горячечным лбом,
Лимоны свисали душистыми каплями воска.
Я, к трубке прижавшись, как будто в цветочном киоске,
Протяжную исповедь юга вдыхала зимой.
Сугробы горбатые жались друг к другу боками,
И месяц лимонного цвета бледнел за домами,
Кружила тропинка под окнами белой тесьмой…
Она приглашала приехать, и я обещала.
Автобус, промерзшие стекла, четыре квартала,
Центральная площадь, бегут в проводах фонари
К игольчатой кроне, и светится каждая ветка
Рождественской ели. Я греюсь, обняв ее крепко,
Качается ствол, и вздыхает верблюд изнутри.
