На сердце, обезвоженном, тенёта,
Подаренных тобой давно, минут.
И, как из заколоченного гроба,
Из памяти черты твои плывут
И в блики окон, и в дневные тени
Под крики обезумевших ворон.
И точно пауки (когда в постели)
Вползают мерно в каждый, каждый сон.
Как яблоки, мой вымочен рассудок;
И вымучен мой слог. Кошмарный стон.
Каков судьбой отмерен промежуток
До дня, когда из мыслей выйдешь вон?
Под розгами отчаянных терзаний
Еще волнует душу иногда
Вопросов сонм. Но чаще западает:
«А ежели любовь, то… что тогда?»
