Его голос — капкан, ты — застрявший в нем слабый зверь,
и спасение обойдется не без потерь,
коль захочешь сбежать из сетей его нот и губ.
Кто же знал, что однажды они тебя предадут?
В его песнях так мало правды и много лжи,
так легко обмануться, что он тобой дорожит,
и поэтому веришь — и будешь — всему назло.
Но однажды в нем не хватает красивых слов,
наступает момент калечащей тишины,
обличающей степень предательства и вины,
обнажающей правду, что бьет, как ножа удар,
что после тебе не оправиться никогда.
Было много вина и меда в его речах,
а теперь только злиться: вовсе бы не встречать,
не тонуть в ласке рук, тонко, нежно не петь струной,
обойти, не взглянув в глаза его, стороной!
Потому что за каждой нотой и тьма, и смерть.
Кто любви не познал, тот о ней не умеет петь,
но так страшно-искусно расставлена западня…
Мотыльки добровольно стремятся на жар огня.
___
"Врата Самайна"
Амергин/Гвен