Эта невинность кажется лишь игрой,
но она в самом деле, и это так больно ранит.
Я тебя не держу — но себя еще как — в руках,
прячусь за баррикады, выдерживаю расстояние.
Твоя чистая суть пахнет медом и молоком —
говорю тебе честно, гладя по острым скулам:
если хоть одна капля коснется моей воды,
то она привлечет акулу, а я — акула.
Не боишься, все ждешь, что зубы вонзит волчок,
и ложишься, ложишься с искренней верой с краю.
Задыхаюсь от вкуса меда на языке.
Ты смеешься, и капли в воду мою стекают.
