Завещаю строки вместе все -
Дорогим мне.
Крайний раз, в последнем месяце,
В этом гимне.
Сядьте, милые, за стол.
Вот мой голос - шепот, крик ли?
Мне-то вас винить за что? -
Вы ж совсем к другим привыкли!
Будет вслух и будет в лоб :
Уйма веских тут на все есть,
Я ж уют хочу, тепло,
А не взрослый ум, да совесть!
Я же сам себе хороший,
Сам себе советчик, умник.
Что ж тогда любовь воро’шить?
Мне она - второе к сумме!
Вы-то мне судьбой на что даны? -
До ума чтоб доводить!
Я же ваш навеке подданный! -
Сердце выйдет из груди
И пойдет, стальные плавя,
В этой прыти.
Привязал вам, по всем правилам,
К пальцам - нити.
Я же грязный, пьяный шел под
Слезы неба - жизни взрыв!
Мне ж любовь - не счастья шепот,
Мне ж она ревет навзрыд!
Голова моя - пропеллер :
Кружит, кружится.
Мы ж всю жизнь свою пропели
В лужах, лужицах!
Ищет станцию трамвай
На столетье.
Вам же ж, ишь ты, подавай
Капулетти!
Как бы вам бы объяснить...
Не считайте возраст - культом.
Я же сам могу лепить,
Тот еще по жизни скульптор!
С королем, меж всех кручин, -
Королева.
Я же грозы приручил
Одной левой.
Голос прорежу, рот руками зажму ли -
Дело какое кому до этого,
Когда под ногами бронзовой гаргульи
Блестит, веками, имя поэтово?
Я же не священный лик, ну,
Ставьте на другого нимб!
Сто таких когда воздвигну -
Вот тогда поговорим.
Я же самый горький с ней
Съел пуд соли.
Каждый звук и жест во сне
Измусолил.
Я просил ее, приговаривая : -
«Будь как сила моя, хоть как дань будь.
Даже если и божия тварь я,
Мне б найти тебя хоть когда-нибудь.
А когда без меня совсем опустеется,
И когда ощутишь эту дрожь вся,
Обязательно вспомни забытое сердце,
Оно ждет пока ты вернешься.
И когда разболится моя голова,
И когда буду жизнью стократ битый,
На ве’ках столетий напишется новая глава
Мастера и Маграриты».
