Стены выкрашены голубым, а он ждал, что белые.
Мониторы мигают над ним, ловят души беглые.
Из гортани, из рук, из ран – сплошь натянуты леера.
Тянут, вытянут из вчера и до завтрашнего утра.
Люди схлынули. Отсуетились. (Хоть эти – белые).
Стаей страхи на грудь опустились заиндевелые.
Боль растрескалась по нутру. «Может, это уйдёт к утру.
Или сам я уйду к утру. Чем я стану, когда умру?»
Боже милостивый, какие веки тяжеленные!
Почему ошибки людские весят, как вселенные?
Жаль, окошко в плену замка. Как же хочется ветерка!
Воздух вдруг задрожал слегка… (Показалось, наверняка?)
…И дохнуло росой в траве, солнечным утешением,
Мягким светом межзанавесочным и всепрощением.
Словно мама здесь… Только нет мамы скоро как двадцать лет.
Но ошибки не может… Бред! Встать, догнать, разгадать секрет!
Ускользнул человек - невесомый, обезоруженный -
Обнаруживать, что учёные не обнаружили.
