От хлопьев улицы храня покой невинный
безруких полудев, причесанных и чинных,
витринное стекло течет, едва задето
прикосновеньем точек легковейных.
Мельканье это и прохожих лица,
домов окраска, жидкие сугробы —
все в манную преобразилось кашу,
мне сладковаты люди и лошадки,
и, пятилетний, я хочу в кроватку.
1933
