Этот юноша был, словно Дона вода – одинок.
Он Ростовом пропах, безнадёгой и смутной тоской.
Только в сердце участливом жил сладкой горечью смог,
что укутывал пыльные плечи сухой мостовой.
Этот юноша в пальцах сжимал непокорную кисть,
кропотливо выискивал в людях глубинную суть
и пытался понять. Заполнял по ночам белый лист,
не желая сменить предначертанный Господом путь.
Этот юноша чувствовал времени подлинный бег.
Что минута тому, кто бессмертен и снова воскрес?
Он рисует лишь тех, кто внутри до сих пор – человек,
отправляя портреты с доставкой до самых небес.
