Леонид Филатов

Чем больше
Я думаю о счастье,
Тем горше
Мне хочется рыдать…

В наш трудный, но все-таки праведный век,
Отмеченный потом и кровью,
Не хлебом единым ты жив, человек, —
Ты жив, человек, и любовью.

Когда душа
Во мраке мечется, шурша,
Как обезумевшая крыса, —
Ищи в тот миг

Я беспечен и одинок,
И богатство мне ни к чему,
Мне б отсрочить хоть на денек
Час, когда я кану во тьму.

Мне снится ночами
Веселый ковбой,
Он издали манит
Меня за собой.

Я прожил горестную жизнь
И понял не вчера,
Что, как судьба ни повернись, —
Нет худа без добра.

Если нас хлестала штормовая волна
И в глазах была пелена,
То для начала
Нас выручала

То в кромешной ночи, то средь белого дня
Настигали меня неудачи…
Смерть душила меня,
Смерть душила меня,

Цветные лохмотья
На солнце пестрят, —
Кочует по свету
Бродячий театр!..

Ни стрела, ни рапира, ни пуля
Не смущали лихого Газуля —
В нем текла мавританская кровь.
Но не знал простодушный бедняга,

Испытавший в скитаниях стужу и зной,
Изнемогший от бурь и туманов,
Я приеду домой, я приеду домой
Знаменитый, как сто Магелланов.

У окна стою я, как у холста,
ах какая за окном красота!
Будто кто-то перепутал цвета,
и Дзержинку, и Манеж.

О не лети так, жизнь, слегка замедли шаг.
Другие вон живут, неспешны и подробны.
А я живу — мосты, вокзалы, ипподромы.
Промахивая так, что только свист в ушах

День закончен – и кисть до утра
Остывает светло и натужно…
Головешкой ночного костра
В темноте догорает натурщица…

Сверкающий очечками лукаво, —
Пред самым входом в кукольный театр —
Нас встретит добродушный папа Карло,
Наговорит приветственных тирад.

Старик угрюмо вглядывался в лица
И выжидал, покуда стихнет гам…
О, еженощный тот самоубийца
Над чёрной бездной оркестровых ям!