Константин Батюшков

Гремит повсюду страшный гром,
Горами к небу вздуто море,
Стихии яростные в споре,
И тухнет дальний солнцев долг,

Свершилось: Никагор и пламенный Эрот
За чашей Вакховой Аглаю победили
О, радость
Здесь они сей пояс разрешили,

Баснь
Могольцу снилися жилища Елисейски:
Визирь блаженный в них
За добрые дела житейски,

Nell'eta sua piu bella e piu fiorita

E viva, e bella al ciel salita
Petrarca*

Сей старец, что всегда летает,
Всегда приходит, отъезжает,
Везде живет — и здесь и там,
С собою водит дни и веки,

Есть наслаждение и в дикости лесов,
Есть радость на приморском бреге,
И есть гармония в сем говоре валов,
Дробящихся в пустынном беге

Числа по совести не знаю,
Здесь время сковано стоит,
И скука только говорит:
«Пора напиться чаю,

Не нужны надписи для камня моего,
Пишите просто здесь: он был, и нет его

Известный откупщик Фадей
Построил богу храм
и совесть успокоил
И впрямь

О, радуйся, мой друг, прелестная Мария
Ты прелестей полна, любови и ума,
С тобою грации, ты грация сама
Пусть Парки век прядут тебе часы златые

Сот меда с молоком —
И Маин сын тебе навеки благосклонен
Алкид не так-то скромен:
Дай две ему овцы, дай козу и с козлом;

За чашей пуншевой в политику с друзьями
Пустился Бавий наш, присяжный стихотвор
Одомаратели все сделались судьями,
И каждый прокричал свой умный приговор,