Ананастя Ананасова

Торчу одинокой точкой над буквой ë.
Сплошное "недо- " - вся как двадцатый год.
Пространство - недочужое, недомоë -
Медвежьи объятия никак не досомкнëт.

По стене вместо лозы вьется огонь.
По спине вместе с потом бежит ледяная дрожь.
Не тронь, чужой человек, мой дом не тронь.
Ни скамейки, ни плошки, ни ложки ты не найдешь.

В небе над Петербургом
Загадочный жёлтый шар
Как лампа хирурга.
Кувшинка в небесной ряске.

Информация для участия в конкурсе "Поэт года МСП":
Пишу стихи с 7 лет, из всех поэтических конкурсов выиграла только "Рифмы Петербурга" в 2019 (1-е место в одной номинации и 2-е в другой), так что претендую скорее на
Город: Санкт-Петербу...

Они крадутся тайными тропами,
Они хотят, чтоб мы стали трупами,
Надвинь панаму глубже на лоб и не
Шевелись.

возвращение блудного сына
поглощение лунного сыра
и прочих избитых сюжетов
семантические поля

Едет Анка на тачанке,
На колу висит мочало,
На дощечке укачало,
Белого бычка.

Человек человеку — звуковая волна.
Человек человеку — набор букв.
Я двоичный код, цифровая весна.
Ты боишься моих непомытых рук?

стоишь, отчаянно
дёргая себя за косички,
кусая губы, глаза вытирая шарфиком,
над мостом летят чайки,

так наверное будет лучше
так конечно целее будем
так не стыдно хорошим людям
смотреть в открытый фейсбук

Играем в рулетку — похоже, русскую.
Делаем ставки — в бункере, очные.
Небо в бойницах такое узкое.
Я слишком живая, слишком непрочная.

Этой осенью каждый Бэггинс смотрит карты и хочет в горы.
Твой кусок пирога с рябиной пахнет лесом и колдовством.
Ты в скрипучем трамвайном беге ловишь музыку каждой порой,
И привязанным цеппелином крыша рвётся покинуть дом.

Смотри, принимают в калашный ряд.
За пламенный взгляд, за парадный наряд,
За нескошенный рот, за праведный зуд —
Не бойся, нас не возьмут.

Этот город тебя вылепил и очеловечил,
Этот город меня выпил и покалечил.
Воздал каждому по любви его.
Раздал каждому по любви. Его

В день, когда принимали в винтики,
Я решил, что стану отвёрткой.
Нас учили готовить блинчики,
Я картошку тёр крупной тёркой.

Не пущу тебя, не пущу, твердил, в этот сад.
Ни к чему тебе нимб и арфа и глупый белый наряд.
Там не скрыться от солнца — в раю не бывает туч.
Только белый свет, беспощадный, как гамма-луч.