Надежда
Надежды ветхое тряпьё
Изорвалось уже в дороге:
Она обила все пороги,
Но некому согреть её.
Надежды ветхое тряпьё
Изорвалось уже в дороге:
Она обила все пороги,
Но некому согреть её.
Людской не виден взгляд, он смотрит как-то мимо,
В нем пыл огня погас, проходят чувства видно.
В толпе слышны шаги, идут порой уныло,
Поток идёт вперёд, проходит так незримо.
Цепочкою вверх по отвесному краю,
Где ветер над пропастью днями скучает.
И свищет, сметая, лишённый рассудка,
Штурмуем застывшее время здесь в сутках!
Малая родина: церковь, погост...
Путь для души моей грешной — не прост.
Сколько же раз мне являлась во снах
Та, искривлённая бурей сосна,
Скончавшись, старый инвалид
Оставил странное наследство:
Кем, сколько раз, когда был бит
До дней преклонных с малолетства,-
Есть старая песня, печальная песня одна,
И под сводом небесным давно раздается она
И глупая старая песня — она надоела давно,
За длительность вот этих мигов странных,
За взгляд полуприкрытый глаз туманных,
За влажность губ, сдавивших губы мне,
За то, что здесь, на медленном огне,
Я убежал от пышных брашен,
От плясок сладострастных дев,
Туда, где мир уныл и страшен;
Там жил, прельщения презрев
Был мрак, был вскрик, был жгучий обруч рук,
Двух близких тел сквозь бред изнеможенье;
Свет после и ключа прощальный стук,
Из яви тайн в сон правды пробужденье
Не все ль равно, была ль ты мне верна
И был ли верен я, не все равно ли
Не нами наша близость решена,
И взоры уклонить у нас нет воли
Белые клавиши в сердце моем
Робко стонали под грубыми пальцами,
Думы скитались в просторе пустом,
Память безмолвно раскрыла альбом,
Парень-извозчик в дороге продрог,
Крепко продрог, тяжело занемог
В грязной избе он на печке лежит,
Горло распухло, чуть-чуть говорит,