Жил-был цыган-колдун.
И была у этого колдуна заколдованная лошадь - чистокровный арабский рысак.
Таких красивых лошадей нигде не сыщешь.
На скачках эта лошадь всегда первые призы брала.
Да и не только на скачках наживался колдун.
Известное дело: завистников у него было много.
Ведь цыгане часто лошадей уводили, а такую лошадь украсть - почетное дело для цыгана.
Эту лошадь у колдуна не меньше ста раз пытались увести, да только все было бесполезно.
Вот украдут у колдуна лошадь, а он сразу по базарам да по ярмаркам ходить принимается - лошадь разыскивает.
Уж ее и красили, и перекрашивали, уж что только цыгане над ней не проделывали, чтобы ее не отыскали, - ничего не помогало.
Стоит только колдуну на базаре появиться, как его заколдованная лошадь сразу на дыбы становилась и бегом к хозяину.
- А ты почем знаешь, что это твоя лошадь, ведь твоя другой масти была? - начинают накидываться на колдуна конокрады, а тот спокойно отвечает:
- Есть у меня одна заметка своя...
- Какая заметка?
Зачем напраслину на нас возводить? - с кулаками кидаются на колдуна конокрады, начинают себя в грудь бить, божиться, призывать свидетелей.
А когда на шум подходил урядник, колдун спокойно вспарывал ножом кожу на шее лошади и доставал оттуда свой знак - три золотые монеты.
Понятное дело: конокрадов сейчас же в тюрьму отправляли, а колдун со своей лошадью домой уходил.
Только так это по первоначалу было, а потом поумнели цыгане, ведь кому охота в тюрьме сидеть?
Поймает их колдун, а они от него деньгами откупаются.
Колдуну только этого и надо было.
Поняли цыгане, что трудно украсть эту заколдованную лошадь, несчастье она им приносит, а все равно души цыганской не переделать: тянет к заколдованной лошади.
И год от года росла дурная слава об этой лошади и ее хозяине.
И вот наступил срок колдуну умирать.
Прослышал об этом Граф, известный в округе вор-конокрад, и тут же к колдуну отправился:
- Продай, колдун, мне свою лошадь, я тебе хорошо заплачу!
- Зачем мне деньги, если я помирать собрался?
А детей у меня нет!
Нет, не продам я лошадь, никому она не достанется.
Так и ушел ни с чем Граф из дома колдуна.
А на следующий день колдун умер.
Колдуна еще в гроб кладут, а Граф уже около конюшни вертится.
Вывел лошадь, санки запряг и поехал.
Да только не успела лошадь двух шагов ступить, а колдун приподнимается в гробу и кричит:
- Не тронь мою лошадь,
Граф!
Если надо, иди в другое место лошадей воровать.
Не послушал Граф колдуна и помчался себе.
Едет он, едет, снег летит из-под копыт у лошади, полозья санок скрипят.
Вдруг, откуда ни возьмись, рядом с Графом мужичок какой-то объявился.
Еще минуту назад никого не было, а тут - на тебе!
Граф был не из пугливых, размахнулся да как даст тому мужику кулаком по шее.
Глядь, а мужика-то и нет никакого.
А у самого шея болит нестерпимо.
А потом этот мужичок опять появился.
Рассердился Граф да как хватит его кулаком в глаз.
Смотрит: опять никого нет.
А у самого синяк под глазом здоровенный и глаз оплыл.
В третий раз появился мужичок.
Тут уж совсем Граф взбесился.
Ну, - думает, - сейчас я тебя прикончу!' Со всего размаха как двинет мужика по зубам.
Опять исчез мужик, а Граф от боли по саням принялся кататься.
Пощупал пальцем - двух зубов как не бывало.
А тут за поворотом мостик показался.
Только лошадь на мостик вступила, как мгновенно исчезла.
Нет ни лошади, ни санок.
Стоит Граф один на мосту и никак понять не может, что же произошло.
- Что же это такое? - подумал Граф вслух. - Чертовщина какая-то.
Не может же быть такого, чтобы от мертвеца лошадь нельзя было взять!
От живого не могли цыгане-конокрады взять, так неужели и от мертвого ничего не выйдет?
Приходит Граф обратно во двор к колдуну, а лошадь эта, запряженная в санки, как ни в чем не бывало стоит себе во дворе.
И хомут тот же, и дышло.
Опять вскочил Граф в сани и опять поехал, и все повторилось снова.
И так три раза повторялось, пока не прибежал Граф во двор к колдуну и не вскричал:
- Да будь ты проклята, дьявольское отродье, чтоб я еще хоть раз к тебе подошел!
Плюнул Граф и ушел ни с чем.
А когда на следующий день похоронили колдуна и цыгане собрались в его дворе, чтобы решить, кому все же заколдованная лошадь достанется, вышел Граф вперед.
- Чявалэ, - сказал он, - - многим из вас эта лошадь несчастье принесла, и я от нее пострадал.
Так пусть же она не достанется никому!
С этими словами Граф взял ружье и выстрелил в заколдованную лошадь.
